|
Страница 5 из 7
Далее следует обмен мнениями: каждый выяснял для себя, что
лучше — сдельщина или поденщина. На сегодняшний наш взгляд — постановка вопроса
странная, ведь известно: в одних условиях лучше сдельщина, в других — поденщина.
Но поскольку речь идет о разных расценках, то вопрос этот, при желании, можно
было вывернуть таким образом, чтобы побольнее ударить по аиковской бухгалтерии,
что и происходит.
РУДВАС: Кайловищ и ранее делали по 20 штук за восемь часов
работы, а теперь — по 8-9 штук. Чернорабочие оплачиваются как хорошие плотники.
Десятники не знакомы с чертежами и от этого работу переделывают. А если рабочий
на это укажет, то его выгоняют или понижают плату.
КОЛОСКОВ: Поденщики и хорошие и плохие получают 50%
нагрузки.
КУЗНЕЦОВ: Опыт показывает на выгодность для предприятия
сдельной работы и надо придерживаться последней. У АИК оказались остатки от
ассигнованных строительному отделу сумм, а баню на Кемруднике АИК не
соорудил.
КОРНБЛИТ: Убеждена, что сдельная работа в русских условиях
лучше. Организационная часть в АИК на 100% лучше других предприятий в России и
нельзя не верить в нашу бухгалтерию. Программа строительная нами выполнена на
103%. Мелкие упущения, возможно, есть, и их избежать трудно.
ГОМЗЯКОВ: На бетонных работах в Нардоме на одном столбе
работало по 5 человек. Много работ там переделывалось до 10 раз.
ШИШМАКОВ: Надо настаивать на сдельной работе, т.к. это выгодно
и не будет недоразумений с %% надбавками, каковые десятники назначают и
сбрасывают по своему усмотрению.
ФИЛАТОВ: На Центральной шахте Строительный отдел по бухгалтерии
израсходовал 10 тысяч рублей, а там ничего не сделано. На химзаводе барак
выстроили на 100 человек клеточками без всяких удобств и хотя он стоит дешево,
но на будущий год он будет представлять рассадник эпидемии.
ЕВСЕЕНКО: Кайловища делаются из несоответствующего материала и
их больше забойщик в день сломает, чем мастер сделает. За поденщиками надзора
нет: у меня с кладовой два дня двое только срывали тес и два дня нашивали, когда
эту работу одному можно свободно сделать в 3-4 часа.
ЧЕЗАРРИ: Протестую против недоверия бухгалтерии и ложных цифр и
высчитываний Кузнецовым лишь для того, чтобы вывести высокую стоимость
квадратного метра. Выгодность поденщины не выдумка, а факт. Все выступающие
останавливались на мелочах и не дали оценки в целом строительному отделу.
2114
Заключительное слово после прений оказалось предоставлено не
докладчику, а предрудкома Тимощенке. Оно занимает почти столько же места в
протоколе, как и сами прения. Тимощенко пытается отметить и успехи, и недостатки
строительного дела в АИКе, однако невооруженным глазом видно, что «негатив»
перевешивает и участники пленума высказываются не в пользу колонии. Тимощенко:
«АИК, несмотря на просьбы рудкома, не давал в течение года ни одного письменного
отчета по строительному отделу. В целом как будто строительным отделом работа
проделана большая, имеем увеличение жилой площади, но и есть недочеты: барак №
45 на Кемруднике отремонтирован впустую, т.к. он стоит над выработкой и его надо
снести, ремонты капитальные сделаны только на год, а никак хороший хозяин — на 7
лет; много валяется строительного ценного материала под дождем, а теперь
заваливается снегом. Программа хотя и выполнена на 103%, но баня все же на
Кемруднике не построена, несмотря на то, что постройка таковой оговорена в
колдоговоре. Постройка нардома идет ненормально: нет материалов, нет распорядка,
а упряжки идут с 3 августа. Жилая площадь как будто расширена, настроены
клетушки, а жить рабочим негде. Относительно установления разрядов была
договоренность, издавался даже АИКом приказ о неповышении и понижении разрядов
без профсоюза, но здесь мы видим полноенарушение всей договоренности и
перепутанность тарифной сетки». 2115
Таким образом, на пленуме профсоюзники отыгрываются на
руководстве АИКа за те унижения, которые им довелось испытать, получая то отказы
на запросы и письма из рудкомов и райкома ВСГ, то полное молчание, игнорирование
и пренебрежение, а то и презрение к «представителям рабочей массы». Заранее
написанное постановление выдержано в том же стиле и духе, что и речь Тимощенко:
«Заслушав доклад Управления АИК, о выполнении строительной программы за 1923-24
операционный год, Пленум Рудкома ВСГ считает работу в целом удовлетворительной.
Вместе с тем констатирует, что в течение строительного сезона происходила
задержка в своевременной доставке материалов и что можно было бы достигнуть
большей производительности рабочих, если бы не имели места случаи неправильного
распределения рабочей силы и неполной нагрузки рабочих. Пленум считает одним из
лучших способов поднятия производительности труда — прямую сдельщину, но ввиду
того, что Управление АИК в докладе указало на то, что поденные работы обошлись
дешевле сдельных, данный вопрос для более детального изучения и установления
действительной выгодности, передать в комиссию производственно-технического
совещания. Предложить Управлению АИК принять меры к устранению указанных на
пленуме дефектов, как то: недостаточная квалификация десятников, переделка
построек в процессе работ, разбросанность материалов, нерациональная застройка
жилой площади кладовыми и темными коридорами. Далее пленум отмечает невыполнение
Управлением АИК пункта 59 колдоговора о постройке общей бани на Кемруднике,
несмотря на то, что от ассигнованных строительному отделу сумм значительная
часть осталась неиспользованной». 2116
Таким образом, после принятия постановления счет стал 1:0 в
пользу Рудкома. аиковцы, впрочем, пытались отыграться, поставив следующим
пунктом повестки дня обсуждение письма Управления АИК «О падении
производительности труда и систематических невыходах горнорабочих», в чем
винились, конечно, не только ленивые рабочие, но и профлидеры как широко
афишируемые «представители интересов трудящихся масс». Кто подписывал письмо и
зачитывал его на пленуме — неясно. После оглашения его последовали традиционные
вопросы и ответы. Опять-таки неясно, кто именно на вопросы отвечал. В протоколе
об этом не сказано ничего.
ВОПРОС: Какие группы по Кемеровскому пласту не выполняют
норму?
ОТВЕТ: Точно определить трудно.
ВОПРОС: Принимается ли во внимание изменение условий работ в
шахтах?
ОТВЕТ: Принимается.
ВОПРОС: Соответствует ли штат надшахтных рабочих — рабочим в
горе?
ОТВЕТ: Пропорционален.
ВОПРОС: Соответствует ли подъемная машина добыче угля?
ОТВЕТ: Соответствует.
ВОПРОС: Имеется ли в достаточном количестве крепежного
материала?
ОТВЕТ: Имеется достаточно.
ВОПРОС: Процент больных в ноябре по сравнению с октябрем?
ОТВЕТ: Точных данных еще не получено из страхкассы.
ВОПРОС: Какое количество забойщиков не выполняет норму?
ОТВЕТ: Приблизительно 11-12%
ВОПРОС: Какой процент невыходов согласно колдоговора?
ОТВЕТ: Процентов 4-5.
ВОПРОС: Учитывается ли полнота работы в горе (по 6 час.) и
сравнение по месяцам?
ОТВЕТ: Учитывается. В сентябре и октябре работали нормально по
5–5 1/2 часов, в ноябре 3– 4 час. 2117
Из текста прений наконец-то выясняется, кто именно зачитывал
письмо Управления АИК и кто отвечал на вопросы: Чезарри. В прениях критикуют
именно его, а не ленивых рабочих, которые плохо трудятся и на работу выходят,
когда им вздумается. Иными словами — говорят не о явлении, а о форме доклада, в
котором это явление отражено. Если верить выступающим, в плохой работе виноват
кто угодно, но только не вечно пьяные кузбасские пролетарии.
ШАТОХИН: Письмо АИК как будто страшное, но если разобраться, то
страшного тут ничего нет. В ноябре были причины и невыходам и невыработке норм:
не справляется подъемная машина и уголь лежит в люках, изменены нормы,
неправильно делаются замеры, одна группа переведена в другое место. Бюллетенщики
у нас будут до тех пор, пока страхкасса будет собезом. Надо платить и при
болезни только за 20 выходов.
ЕВСЕЕНКО: О невыходах и упадке производительности т. Чезарри
говорит все приблизительно, да в грубых цифрах, а может быть, и с потолка.
Настоящие причины — это изменение условий работ, слишком тяжел крепежный лес и
не успевает машина убирать уголь.
КУЗНЕЦОВ: Невыполнения норм в общем и целом нет, а есть,
возможно, индивидуальные выполнения. АИК об этом точных сведений не имеет, т.к.
сведения эти, как и о невыходах, подсчитываются только в начале следующего
месяца.
ПАСЫНКОВ: Падение производительности если есть, то не от
пассивности рабочих, а от условий работы: прорыв газа, плывучей породой залило
печь и испортило крепление, перевод одной группы на другое место работ. С
невыходами надо всеми силами бороться. АИК не провел в жизнь постановления
технического совещания о подборе рабочих.
ФИЛАТОВ: Прежде чем поднимать в опрос, АИКу надо точно
установить причины падения производительности и невыходов.
ЧЕЗАРРИ: Указание, что подъемная машина не справляется с
выгрузкой — не совсем правильно, т.к. задержки в машине не было. О невыходах уже
можно говорить теперь, т.к. некоторые не выходили с 1 по 10 ноября и ясно, они
20 выходов в ноябре уже не сделают. 2118
Итак, две точки зрения. Профсоюзники и рабочие считают, что в
невыходах рабочих и падении производительности труда рабочего виноваты не
шахтеры, а Рутгерс. Чезарри же верно подметил ноябрьские прогулы рабочих,
которые связаны, конечно же, с празднованием революционной годовщины, всеобщим
перепоем и затяжным похмельем. Но если Чезарри это сказал, то в протокол его
слова не занесли, ибо в записи речи — одни намеки. Одного Чезарри понять не мог.
Бороться с невыходами на работу в России можно было только одним способом. Тем
самым, который применил Сталин перед войной: за пятиминутное опоздание — сажать.
Председателю рудкома Тимощенко, конечно, такой сценарий и не снится. А посему он
— тоже против Чезарри, и горой — за рабочих-прогульщиков. Он их оправдывает:
«Здесь установлен факт, что 30% невыходов нет, а есть только 5-6%. Невыполнение
75% нормы тоже нет, а есть 4-5%. Следовательно, со стороны рабочих невыполнения
колдоговора нет. К повышению производительности труда мы должны стремиться, не
заглядывая в колдоговор, ибо это и фактор к повышению зарплаты и в интересах
государства. Наблюдается, что невыхода рабочих имеют места или в начале месяца
или в конце, и с этим надо бороться — вменяем в обязанность делать выхода
еженедельно не менее 4-5 раз. Систематически невыполняющих норму выходов надо
выяснять». 2119
Определенная цикличность выходов на работу, т.е. подмеченные
закономерности, когда именно рабочие не выходят, более всего зависела от дня
выдачи зарплаты. Как только «пролетарий» ее получал, начинались беспробудные
пьянки с многодневным похмельем. Но похмелье проходило — и процент выходов опять
оказывался «в норме». Пленум предложил меры по сокращению невыходов: «Заслушав
доклад АИК о понижении выходов и производительности подземных работ за ноябрь
месяц с.г., расширенный пленум рудкома констатирует, что резкого падения
производительности и выходов со стороны трудящихся по отношению к колдоговору не
было и лишь наблюдались случаи невыполнения норм и неполные выхода со стороны
отдельных рабочих. Что же касается понижения производительности в ноябре, то
если таковое и было, по причинам, не зависящим от общего числа рабочих, а
именно: прорыв газа, закрытие Южного крыла Центральной шахты, перевод рабочих с
Южного на Северное крыло, где были произведены рассеки новых забоев и забойщики
не могли сразу приспособиться к условиям новых работ, прорыв по Волковскому
пласту из забутовочных мельниц плывущей породы, которая залила часть работ и
целый ряд других незначительных ненормальностей в шахтах. Для ликвидации
указанных ненормальностей и повышения производительности труда, как вопроса
общегосударственного масштаба, требующего понижения себестоимости продукции,
пленум находит необходимым в срочном порядке принять нижеследующие мероприятия:
1) Рабочих, регулярно не выполняющих норму выходов по колдоговору и норму
выработок, подвергнуть медицинскому освидетельствованию. 2) Принять меры вплоть
до увольнения с рудника по отношению к злостным симулянтам. 3) Произвести подбор
рабочих через посредство индивидуальных замеров и через испытательные комиссии
по выяснению квалификаций и индивидуализации рабочих по забою, а также для
планомерности работ, рекомендовать установить порядок выходов не менее 5 дней в
неделю, причем общее количество выходов в месяц остается предусмотренное
колдоговором. 4) Установить среднюю производительность каждого пласта по
горизонтам, без выемки за несколько месяцев работы пласта. 5) Обратить внимание
Управления АИК на частое накопление угля в люках по причинам задержки подъема,
что отражается на понижении производительности забоя. 6) Обратить внимание
Управления АИК на несогласованность административно-технического персонала на
шахтах, как то: частичная посылка излишка рабочих в забои, неоднократное
перекрепление одного и того же забоя и т.п. 7) Все вышеперечисленные мероприятия
для практической проработки передать на производственно-техническое совещание».
2120
Любопытно, что пленум старается скомуфлировать действительные
причины невыходов рабочих в ноябре (массовые запои — о них мы уже писали).
Очевидно, профлидеры понимают, что в «рабочей» стране рабочие виновными быть не
могут, и так называемые негативные явления нужно всячески сводить к «отдельным
случаям» и особенно — «не обобщать, не обобщать». Тем не менее, руководство АИКа
пошло на обобщения, обвинив всю массу рабочих в лености. Очевидно, именно это
вызвало такую бурю на пленуме, что он закончился только в 1 час ночи, и
несколько вопросов пришлось перенести на следующий день. Среди таковых — доклад
Чухманова «О положении школ Соцвоса Кемеровского района и об оказании им
материальной помощи». Ни текста доклада, ни записи прений мы не обнаружили. В
протоколе имеется лишь постановление об означенных школах: «Признавая, что школы
Соцвоса со стороны УОНО далеко не обеспеченными как учебными пособиями,
учебниками и канцелярскими принадлежностями, а также и инвентарем, пленум
Рудкома находит необходимым принять следующие мероприятия: а) отпустить со
склада рудкома для учеников-детей членов ВСГ учебников, учебных пособий и
канцелярских принадлежностей на сумму 845 руб. 74 коп. б) Через рабклубы
поставить платные спектакли в пользу школ с выручкой не менее 300 рублей. в)
Передать в пользу школ отчисленные рабочими Кемрудника 120 руб. г) Организовать
при Рабклубских библиотеках детские библиотеки, на что выделить из культфонда
Рудкома до 1000 рублей. д) Подтвердить постановление Рудкома от 14 сего ноября
об отпуске ЦРК на школы 2000 руб. из прибылей 1923-24 операционного года. Все
эти мероприятия провести в случае не введения Уисполкомам платы с учебников в
нашем районе. Обратить внимание Уисполкома на недостаточное оборудование школ
инвентарем, что не может не отражаться на работе школ и просить озаботиться
приобретением такового». 2121
Интересно, что так называемые социальные вопросы (школы,
библиотеки, клубы, спортинвентарь) на пленумах профсоюзов и иных общественных
организациях всегда рассматривались в последнюю очередь. Потому что культура в
СССР считалась лишь вспомогательным средством в поддержку идеологических
кампаний — и не более того. Так что мы нисколько не удивились, что последним
пунктом повестки, рассмотренным на пленуме рудкома ВСГ, был доклад Щербакова «О
распределении средств рудкома и культфонда на культнужды». Текста доклада,
естественно, в протоколе не было, записи прений — тоже. Была только маленькая
ремарка колониста Андерсона: «В АИК присланы рабочими Америки несколько духовых
инструментов для рабочих Кемеровского района, рудкому надо эти инструменты
получить», но остается загадкой, какие именно инструменты и для чего прислали их
из Америки «рабочие»? Ведь в СССР обожали, в основном, балалайки, так что
духовые инструменты в Щегловске были как бы просто ни к чему. Так или иначе,
постановили: «Признавая необходимым пополнение библиотек литературой и
обеспечение клубов музыкальными инструментами и спортинвентарем, Пленум Рудкома
постановляет: а) отчислить из культфонда на приобретение литературы для детских
библиотек при Рабклубах 1000 рублей и для библиотек взрослых 2000 руб., причем
считать целесообразным организовать на Кемруднике Центральную библиотеку; б)
Отчислить на приобретение музыкальных инструментов 1200 рублей и спортинвентарь
550 рублей». 2122
На этом протокол заседания пленума закончился. Конечно, главное
в нем — попытки нейтрализовать представления аиковских верхов о кузбасских
рабочих как о ленивых и вечно пьяных. Однако вряд ли Правление АИКа
«разубедилось». О том свидетельствует хотя бы письмо и.о. главного инженера
Пирсона и управделами АИКа Штейнгардта в Рудком ВСГ от 19 ноября 1924 г., в
котором доказывается, что кузбасские рабочие не приспособлены к работе:
«Управление АИК, настоящим ставя Вас в известность, что за последнее время
наблюдается в особенности по Центральной шахте значительный процент невыходов
(примерно 80-90 человек ежедневно только по Центральной шахте), сообщает, что
Управлением решено всех тех рабочих, которые не делают полагающееся им число
выходов, уволить. Одновременно считаем, что в случае, если среди невыходящих
окажутся лица, каковые не в состоянии проработать на подземных работах полное
число выходов, то таковым лицам может быть проведено медицинское обследование на
предмет перевода их на поверхность. Управление также считает необходимым
сообщить, что ряд рабочих не выполняют и 75% своей нормы, что также указывает на
непригодность их к подземной работе и просит сообщить, какие меры возможно
принять в отношении таковых лиц. Ставя вас обо всем этом в известность,
Управление АИК считает необходимым отметить, что в связи с возможностью перевода
из шахты значительного числа лиц, разместить таковых на поверхности не будет
возможности и придется их уволить. Расчет лиц, не делающих законного числа
выходов, может быть произведен после согласования этого вопроса с Союзом, что же
касается увольнения и перевода невыполняющих свои нормы, то также после
согласования и учета их производительности. Отмечаем, что падение
производительности некоторых рабочих в сравнении с предыдущим месяцем равно до
20-30%%. Просим объявить рабочим о решении, к которому пришло Управление АИК, а
также известить нас о Вашем мнении возможно скорее».
2123
О том, как именно Рудком ВСГ известил аиковцев, мы уже знаем.
ВСГ обвинил в сокращении процента выходов и недостаточной производительности
труда условия работы, которые чуть ли не специально делаются АИКом невыносимыми
для рабочих. Одновременно было заявлено, что аиковские верхи не принимают мер к
повышению квалификации рабочих, что и отражается на их производительности.
Повышать же квалификацию в те поры предпочитали в специальной школе ФЗУ, которую
АИК финансировал весьма неохотно. Получался замкнутый порочный круг и профсоюзы
виновными во всех бедах называли именно аиковское руководство. Пользуясь
ситуацией, 1 декабря 1924 г. рудком ВСГ на своем заседании, заслушав доклад
инструктора Губпрофобра Титова «О состоянии школ ФЗУ в Кемеровском районе»,
потребовал от АИКа выделить необходимые средства на оборудование означенных
школ, чему АИК противилась. Выписку из протокола заседания на этот счет рудком
ВСГ послал в Управление, где с нею ознакомилась Бронка Корнблит. Из
постановления рудкома: «…Признать необходимым в школе Кемрудника постановку дела
с уклоном подготовки квалифицированных рабочих горняков в целях чего сделать
персональный пересмотр наличного состава учащихся, поручив завшколой провести
это в жизнь в кратчайший срок... Считать обязательным подчинение инструкторов в
производстве в отношении методической части школам ФЗУ… Гарантию Управления АИК
о принятии выполнении им сметы на школы ФЗУ на 1924-25 учебный год в сумме 11585
руб. 78 коп. принять к сведению, причем просить АИК отведенную по смете сумму на
клубную и учебную части выдать единовременно в ближайшее время; …Признавая
полное необорудование школ ФЗУ и имея ввиду остаток в Управлении АИК от процента
отчислений за прошлый операционный год и отказ Управления об отпуске средств на
оборудование по протоколу Рудкома от 15 октября с.г., обсудить данный вопрос
отдельно в ближайшие дни… Признать необходимым и целесообразным административное
объединение школ ФЗУ обеих сторон, назначив заведующим школами т. Чухманова, а
из бывших зав. школами т. Богославскую считать заведующей учебной частью, а т.
Туснова от работы в школе ФЗУ освободить». 2124
Очевидно, постановления Союза в какой-то мере для АИКа были
обязательны — ведь в Правлении АИКа тоже все члены профсоюза. Конфронтация же с
ВСГ способна была омрачить репутацию если не на московском, то на губернском
уровне — обязательно. Возможно, в рудкоме это прекрасно понимали и иногда
аиковцам свою волю почти диктовали. Касалось это, например, даже сбора сведений
на самых высокопоставленных сотрудников колонии. 17 ноября 1924 г. предрудкома
Тимощенко прислал специальные анкеты в Управление АИК и потребовал заполнить их
16 виднейшим деятелям АИКа, причем в пятидневный срок. Требование касалось
главного директора АИКа Рутгерса, помощника главного директора Бронки Корнблит,
главного инженера Кемрудника и технического директора Пирсона, помощника
главного инженера и технического директора Чезарри, помощника главного инженера
и технического директора, зав. ГТО С. М. Скорбященского, зав. техбюро Баарса,
зав. финотделом Дугласа, бухгалтера Дьяконова, зав. строительного отдела Катера,
раймеханика Вайта, механика Кемрудника и зам. раймеханика Грегори, заведующего
электрическим отделом Кюла, главного инженера химзавода Маллера, пом. главного
инженера химзавода Гольдфайна, заведующего транспортным отделом Арви Тикка, зав.
торговым отделом Гана, и кроме того, сверх этих 16 специалистов, еще двое
подверглись анкетированию уже в последнюю очередь, когда письмо рудкома ВСГ было
уже написано: речь идет о 1-м распорядителе Штоммеле и 2-м распорядителе Бэре.
Предрудкома Тимощенко писал: «При сем прилагаем 18 штук бланок анкет, «личный
листок ответственного работника» и список 16-ти ответственных хозработников АИК,
которые должны заполнить эти анкеты Союза, каждый в 1-м экземпляре. Основание:
требование ЦК и Райкома ВСГ Кузбасса, отношение от 26 октября 1924 г. № 3010. О
систематическом учете ответственных работников хозорганов (руководящего
персонала) по районам берутся на учет: управляющие районами, отдельными
предприятиями, их помощники и заместители, зав. горными работами, зав.
поверхностными работами, главные бухгалтера, техруки, районные механики и зав.
ГТО. Анкеты заполняются в 1-м экземпляре каждым хозответработником полностью по
всем вопросам одинаково точно, правильно и разборчиво, что лучше бы сделать при
организации заполнения при отделе Управления. Рудком просит Вас поторопить с
исполнением не позднее 22 сего ноября месяца 1924 год».
2125
Трудно сказать, исполнило ли руководство АИКа требование
профсоюзов. Скорее всего — нет или исполнило, но частично. Повод так считать
дает одно обстоятельство. В исследуемой папке мы обнаружили те самые «личные
листки ответственного работника», точнее, их бланки с написанными на них
фамилиями, но во всем остальном — никак не заполненные, которые поминались в
процитированном выше письме. Стало быть, они оказались не только не отосланными
в рудком, но даже, очевидно, не предъявленными тем конкретным лицам, на коих
дотошные профсоюзы собирали сведения. Вообще, создается впечатление, что рудком
старательно изучал приемы работы аиковцев и постановку дела в АИКе. Для того
чтобы воевать с врагом, нужно знать, что он собой представляет. Изучались не
только биографии руководителей АИКа, но даже методы делопроизводства. Секретарь
райкома ВСГ Щербаков 7 января 1925 г. просит Управление АИКа разрешить
профсоюзному бухгалтеру ознакомиться с тем, как строится делопроизводство в
АИКе. Зачем? Ведь ВСГ неоднократно критиковал бухгалтерские порядки колонии. Так
что о перенятии опыта, о котором сказано в письме, вряд ли можно говорить
серьезно. Читаем: «Райком ВСГ просит разрешить бухгалтеру райкома т. Азбукину
ознакомиться с постановкой делопроизводства и отчетности Вашего Управления на
предмет упрощения и улучшения делопроизводства и отчетности в районе».
2126
Скорее всего, в лице бухгалтера в АИК был заслан «профсоюзный»
шпион. Не всей информацией аиковцы делились с ВСГ охотно, соблюдая некую
«коммерческую тайну» и не давая профсоюзам повод лишний раз ущипнуть Рутгерса
при ознакомлении с бумагами именно его, рутгерсовского, Правления. Между тем,
стремление держать в информационном вакууме профсоюзников чрезвычайно злило
последних. Ведь вся их деятельность в Кузбассе напрямую зависела от АИКа. Любая
административная реформа в АИКе тут же сказывалась на ВСГ. Например, передача
АИКу Южной группы кузбасских предприятий тут же привела к реформе профсоюзных
инстанций, о чем узнаем из письма предрайкома ВСГ в Управление АИК от 30 декабря
1924 г.: «Вследствие состоявшейся передачи АИК Южной группы копей Кузбасс и
Гурьевского завода, распоряжением ЦК ВСГ Союз Горнорабочих переорганизован
следующим образом: Ново-Николаевский Райком ВСГ упразднен, а вместо него
организовано два райкома — один из них в Кемерово; по переорганизации Союза
Первая Окружная Конференция Горняков закончила свою работу 27 сего Декабря.
Кемеровский рудком упразднен, а функции его переданы Райкому ВСГ, который
обнимает собою всю Южную группу копей Кузбасса: Кемеровские, Ленинские,
Прокопьевские и Гурьевский завод. О чем райком ВСГ сообщает Вам для сведения и
прилагает факсимиле подписей должностных лиц райкома».
2127
Последние дни существования Рудкома ВСГ (конец 1924 г.) перед
тем, как новоназначенный Райком ВСГ примет бразды профсоюзного Правления,
ознаменованы засылкой целой серии писем рудкомовцев в Управление АИК какого-то
инструктивного характера: рудкомовцы, которые вот-вот должны потерять свои
должности, принялись указывать аиковским верхам, что и как нужно делать. Из
письма предрудкома в Управление АИК от 27 декабря 1924 г.: «На основании
проверенного нами постановления шахтового комитета Центральной шахты от 16
декабря 1924 г., протокол № 21 и цехового собрания рабочих от 18 декабря,
протокол № 8, просим принять меры: 1) О заготовке достаточного количества сухого
крепежного материала из сухостоя, но не представлять для крепления сырой
плавленый лес, которым крепить очень трудно, особенно на уступах, что отражается
в большой степени на производительности. Кроме сего, указывается на недостаток
пиленого материала. 2) Спецмыло выдается плохого качества, что является
нарушением колдоговора». 2128
Удивительно: профсоюз указывает Управлению АИКа, как именно
надо руководить и что предпринять. И подобных писем было послано рудкомом в АИК
немало. Например, предрудкома ВСГ Тимощенко 24 декабря 1924 г. объясняет
руководству АИКа, как именно надо толковать вопрос о зарплате мобилизованных на
допризывную воинскую подготовку, что могло означать одно из двух: либо аиковцы
действительно были не в курсе особенностей советского законодательства, либо в
крови у профсоюзников — указывать и поучать. Из письма Тимощенко: «Вследствие
имевших место разноречивых толкований вопроса по выдаче заработка рабочим и
служащим, привлеченным к допризывной подготовке по прохождению военного
обучения, рудком ВСГ сообщает, что согласно циркуляра НКТ СССР от 10 января 1924
г. за № 18, рабочие и служащие, привлекаемые к допризывной подготовке, сохраняют
на все время прохождения военного обучения занимаемую должность и все содержание
(по своему среднему заработку). Приложение: Выписка из циркуляра НКТза № 18».
2129
В общем, рудком даже в последние дни своего существования
пытается вести себя как хозяин района. Настолько, что прямо указывает нерадивым
аиковцам на прорехи в работе и разжевывает бестолковым колонистам, как следует
понимать те или советские узаконения. Очередные намеки на нерадивость аиковского
руководства — в письме предрудкома от 3 декабря 1924 г., с которым ознакомилась
лично Бронка Корнблит: «Вам должно быть известно, что на Центральной шахте,
начиная с 23 ноября с.г. почти ежедневно случается ремонт новой электрической
подъемной машины. Несмотря на то, что уже многие части заменены новыми, машина
все же непроизводительна и не может справиться с добычей. Вследствие таковых
дефектов в подъеме, забои и люки в шахте всегда переполнены углем, вследствие
этого у рабочих получается недоработка и рудком вынужден ставить вопрос об
оплате их за время задержек. Помимо этого, перегребка скапливающегося угля
является против нормального дополнительной работой, которую точно также придется
оплачивать. На основании всего вышесказанного рудком считает необходимым принять
Управлению АИК немедленно меры к срочной настройке соответствующего подъема».
2130
Что сделала Бронка Корнблит, получив это письмо? Очевидно,
проигнорировала его полностью. В любом случае, спецы по электрическому делу в
АИКе разбирались в тонкостях своего ремесла лучше, чем председатель рудкома ВСГ.
Последний, впрочем, так не думал и мнил себя специалистом чуть ли не во всех
деталях производства. 16 декабря 1924 г. он опять поучает аиковцев и называет их
чуть ли не неумехами: «Обращаем Ваше внимание на факт неумелой работы,
вызывающей несоразмерно большие расходы, а именно: Под распоряжением десятника
строительного отдела Карениуса вытаскивают на берег паром АИК. Вследствие того,
что паром не разобрали (мостки, брусья и пр.), а вынимают целиком с 20 ноября по
настоящее время, работают на вытаскивании от 12-15 человек ежедневно, навезли
стальных канатов, сломали несколько лебедок и все еще не кончили. Таким способом
можно нарушить и обледеневшие лодки, колеса и может быть опять несчастный
случай, если порвется старый канат. Между тем, поучительный пример на виду,
крестьяне, разобравши свой паром, легко и безопасно вытаскивают его на берег,
употребляя на все не более 25 упряжек… Как Вам известно, 8 декабря в отделении
рекуперации химзавода опять был взрыв чугунных труб высокого давления. Во
избежание несчастных случаев, который ранее был на химзаводе из-за поломки же
труб, просим незамедлительно по возможности выполнения акта Инспектора труда и
горного надзора о том, чтобы соединительные части трубопроводов были железные,
но не чугунные». 2131
С первой частью письма (про паром) ознакомили Рутгерса, а со
второй (про чугунные трубы) — Штоммеля. Как реагировали они на письмо —
неизвестно. Возможно, оставили его без ответа. Нельзя же, в самом деле,
реагировать на «критические» замечания, которые рудком посылал на своих бланках
в АИК чуть не ежедневно? Очередной «вопль» о непорядках — в письме предрудкома
Тимощенко от 16 декабря 1924 г.: «Просим провести приказом распоряжение по всем
цехам АИК не допускать взаимной несогласованности в работе подобно
нижеследующему: 1/2 декабря вечером на химзаводе был внезапно перекрыт газ на
коксовых печах, которым отопляются паровые котлы турбогенератора и об этом не
поставили в известность завстанцией для того, чтобы он мог своевременно принять
меры и благодаря этому произошло сильное падение пара в котлах и грозило
остановкой турбогенератора… 11 декабря вечером точно также на электростанции
химзавода случился внезапный останов дачи электроэнергии часа 2-3 и с этим
останов на шахтах вентиляторов, работающих электромоторами. Шахты не были
предупреждены об этом длительном останове, вследствие чего мог произойти
несчастный случай с работающими». 2132
Сообщаемая в письме информация оказалась ложной. Управделами
АИКа доносил в рудком ВСГ 17 декабря 1924 г., что о предполагаемых остановках
тока шахты предупреждались заранее. 2133
И тогда — зачем рудком забрасывал аиковцев письмами о
непорядках в АИКе? Ведь кому, как не руководству колонии знать, что творится у
них «под носом»? Остается думать, что причина — патологическое желание
рудкомовцев влезать во все конфликтные или просто нештатные ситуации. Имело
место, конечно, и хотение ВЛИЯТЬ на ход событий, демонстрируемое ими, на наш
взгляд, слишком часто. 13 декабря 1924 г., например, предрудкома Тимощенко
обратился в Управление АИК с предложением создать квартирную комиссию с
представителями АИКа и ВСГ, которая занималась бы распределением жилья. До тех
пор распределительные функции были у Управления Аика, так что вмешательство в
прерогативы колонии выглядело не очень корректно. Однако жилье — важный фактор в
кадровой игре и всяческих интригах, и рудкомовцы не могли отказать себе в
удовольствии завязать еще один крепкий «узелок» во взаимоотношениях с Рутгерсом.
Из означенного письма: «В дополнении к протоколу нашему от 5 декабря 1924 г. за
№ 47 §6 о создании квартирной комиссии, рудком МЫСЛИТ, что на обязанности этой
комиссии будет лежать рациональное распределение квартир, уплотнение таковых,
разбор заявлений, жалоб, улучшение санитарных условий и т. п. В квартирную
комиссию от Рудкома выдвигается временно т. Криницын. А посему просим дать свое
согласие на создание этой комиссии, а также сообщить нам, кого Вы назначаете для
работ в означенную комиссию». 2134
Затея ВСГ с квартирной комиссией была крайне невыгодна
аиковцам. Мало того что профсоюзы вмешиваются куда их не просят, так ведь еще
пугают «уплотнениями». А кого уплотнять — и без того понятно: колонистов. У них
самая большая площадь в расчете на человека. Основанием же для создания такой
комиссии был не только непонятно каким образом вырванный у Правления АИКа
(очевидно, под давлением извне) приказ от 2 декабря 1924 г., но и
соответствующий пункт постановления заседания рудкома от 5 декабря, в котором
сказано: «Приказ (АИКа) принять к сведению, по §4 Рудком считает необходимым для
урегулирования и правильного распределения квартир создать квартирную комиссию
из трех лиц — представителей Рудоуправления, Рудкома и Инспектора Труда, которые
заседают один раз в неделю и разрешают все вопросы, касающиеся этого отдела.
Технические же выполнения остаются в квартирном отделе. Кроме того, заседание
считает, что дней, указанных в §4, установленных для приема разных вопросов по
квартирному отделу, недостаточно, и заседание высказалось дни приема
распределить следующим образом: понедельник-вторник по квартирному вопросу,
среда-четверг по инвентарному и суббота по вопросу коммунальных услуг».
2135
В то же самое время профсоюзники не только пытаются влиять на
распределение квартир и вообще на деятельность всей коммунальной сферы АИКа, но
и, похоже, диктуют (точнее — советуют, но достаточно настойчиво), как строить и
— ЧТО строить. У АИКа были, как мы знаем, свои спецы по строительству и даже
архитекторы вроде небезызвестного Ван-Лохема (правда, он приедет в колонию
позже). Так вот: профсоюзы бракуют архитектурные аиковские проекты для жилых
домов и предлагают свои. Невероятно? Читаем письмо предрудкома Тимощенко в
Управление АИК от 1 декабря 1924 г.: «По заявлению зам. зав. Техбюро т. Струйка
в Управление АИК от 28 ноября 1924 г. № 3 о задержке рудкомом эскизов, планов
типовых 4-квартирных домов с указанием на то, что техбюро несколько раз
запрашивал нас о возвращении их, таковую ссылку находим неверной, т.к. в
делопроизводстве Рудкома не нашли ни одного письменного или телефонограммного
запроса. Задержка произошла вследствие запроса Райкома ВСГ Кузбасса прислать
планы типовых домов, но получив ответ, что у них таковых нет теперь, Ваши эскизы
возвращаем, прилагая дополнительно свой эскиз плана типового одноэтажного дома
на 4-е квартиры, который находим более удобным при тех же общих размерах. Что же
касается стандартного типового дома, то необходимо разработать полный план
такового с подробной сметой стоимости постройки. Рассмотрение провести через
совместную же комиссию». 2136
В рудкоме, оказывается, были свои архитекторы, которые считали
себя ничуть не хуже аиковских. Ныне Кемерово любят посещать голландцы; они
восхищаются архитектурными «изысками» знаменитого аиковца Ван-Лохема, которые по
тем временам и по местному климату были весьма далеки от потребностей
кузбассовцев. Тем не менее, можно только предположить, как бы удивились, а пуще
возмутились профсоюзники 20-х годов, узнав о будущей славе аиковского
архитектурного ставленника. Ведь свое «видение темы» они считали, конечно, куда
более профессиональным, чем у Ван-Лохема и прочих аиковских спецов, что в смысле
строительства, возможно, и было правильно. Тем не менее, похоже, профлидеры той
поры считали себя непогрешимыми во всех вопросах и в точности знали, как именно
следует работать аиковцам. Вот, например, выписка из протокола
производственно-технического совещания химзавода (каковые, как известно,
инициировались в основном общественными инстанциями вроде профсоюзов) от 15
октября 1924 г., в котором твердо обозначен некий «порядок получения материалов
из складов». Остается только удивляться постоянной тяге всякого рода
«прозаседавшихся» что-либо менять и реформировать и их уверенности, что тем
самым в АИКе что-либо улучшается. Читаем постановление: «Ввиду наблюдающихся
частых случаев задержки материалов на срочные ремонтные работы, благодаря чему
происходит задержка работ и в связи с тем, что допущенная Управлением сумма на
отпускные материалы 10 рублей по требованию заведующими цехами совершенно их не
устраивает; 1) Срочные ремонты материалы (с неограниченной суммой стоимости)
должны выдаваться по требованиям Завотделами с последующим контролем
израсходованных материалов Техническим Бюро, каковой производится следующим
порядком: при окончании работ требования на получение материалов прилагаются к
наряду работ и немедленно отсылаются в Техбюро для учета материалов и списания
их со складов. 2) Наряды должны иметь эскизы на предмет составления точных
чертежей. Наряды завотделами должны подаваться своевременно, чтобы наряды
выполнялись к сроку и на предмет заготовки материалов для нарядов. Наряды на
новые постройки не должны залеживаться в Техбюро не более суток, если они не
выходят из нормы сметных ассигновок». 2137
Разумеется, возражений администрации АИКа на подобные
предложения не было. Правление делало вид, что оно приемлет предложения
упорядочить то или иное дело, что, конечно, не означало, будто оно тут же станет
следовать указаниям всяких совещаний и заседаний. Указывающих на недостатки было
с избытком, и они чаще всего только мешали работе. Очередные советы (очевидно,
проигнорированные) озвучены на следующем цеховом производственном совещании
коксовых печей химзавода от 31 октября 1924 г. Для начала совещание приняло
постановление о необходимости и значении самих совещаний. Постановили так:
«Заслушав доклад о значении производственных совещаний, мы, рабочие коксовых
печей химзавода, даем слово принять в их работе самое активное участие и обещаем
усиленно добиться так, что потребуют от нас советская республика, т.е. поднять
производительность труда и удешевить продукцию, чем закрепить экономический союз
рабочих и крестьян». 2138
На совещании присутствовало 50 рабочих, а также члены цехкома
Шатанов, Люккен, Грунд, Курочкин и от аиковской администрации Штоммель и
Шрейдер, а от завкома Отдельнов. После того, как совещание постановило, что
совещаться — это хорошо и полезно, оно перешло к следующему злободневному
вопросу. Рабочие посчитали, что уборщики и уборщицы зря едят свой хлеб и их
нужно всех поувольнять. Остается только представить, какой удар испытали
аиковские верхи, которые так пеклись о чистоте на производстве и вообще на
Красной Горке! Постановили: «Считать вполне возможным снятие уборщиков и работу
по уборке площадок и печей вменить (со стороны коксовыталкивателя) мотористам и
замазчикам лапортов, …со стороны выдачи кокса — крючникам и возчикам, …на печах
— мотористам калькар, …считать возможным снятие рабочих на регистрах в ночных
сменах, оставив двоих только в дневной. Постановление производственного
совещания администрации немедленно провести в жизнь. В отношении возможности
снятия одного десятника с каждой смены, поручить Бюро производственного
совещания детально его подработать и поставить на следующем производственном
совещании. Принять единогласно». 2139
Чтение протокола — одно удовольствие! Мы уже знаем, как пеклись
профсоюзы об «охране труда рабочих». Настолько, что сократить ставки даже там,
где это было насущно необходимо, не всегда удавалось. А тут — война против
уборщиц и уборщиков! Очевидно, лица, которые заботились о чистоте, у местных
рабочих вызывали полную аверсию и считались бездельниками. Что же, это уже
вполне знакомо по жалобам колонистов на то, что кузбасские «пролетарии» держат
свои рабочие места в «свинском состоянии». Далее совещание озаботилось плохим
обращением с инструментами и постановило обходиться с ними отныне только хорошо:
«Предложить администрации завода вменить в обязанность рабочим при окончании
работы находящимися у них на руках инструментами сдавать в указанное
администрацией место. Для хранения инструмента устроить складочные помещения.
Вести строгий учет инструменту, принимая своевременные меры к его ремонту и
добавленное предложение принять целиком». 2140
Удивляемся: оказывается, безалаберное отношение к инструменту
собравшиеся надеялись исправить всего лишь постановлением. Равносильно убеждать
вора не воровать. Если разгильдяйство в крови, его можно лечить только карой
(что хорошо понял в свое время Сталин). Похоже, что рабочим болтовня по поводу
порядка надоела. Об этом можно судить хотя бы потому, что на следующем
производственно-техническом совещании химзавода 21 ноября 1924 г. их уже в пять
раз меньше, чем на предыдущем. Присутствовало всего 10 рабочих, а также
функционеры разных мастей: Отдельнов, Артамонов, Иванищев, Гавденко, Райнес,
Кругликов, Иванов И., Матюшин Кузьма, Лущекин, Кузин А., Курбатов, Чулков,
Бородин, Соболев Н., Коныгин, Редькин, Федякин, Штоммель, Бендер, Баарс,
Киселев, Шатохина. На этот раз обсуждали некую турбину. Надобно сказать, что
турбина бередила воображение даже поэтов той поры. Мы уже приводили
стихотворение местного поэта под названием «Турбина милая моя», о ее странной
любви к генератору, который был одновременно ее братиком и возбудителем. На этот
раз, правда, ни о любви, ни о возбудителях речи нет. Постановили: «…Предложить
Управлению самым срочным порядком вести работы по устройству фундамента для
турбины и установку турбины… До установки нового трансформатора установить
причину сгорания трансформаторов, чтобы избежать этой ненормальности в будущем…
Предложить Правлению принять меры по ускорению получения материалов для
электрического отдела… Предложить электрическому отделу детально ознакомиться с
материалами и принадлежностями, лежащими на складах на предмет немедленной
выписки недостающих материалов и принадлежностей, а не отговариваться тем, что
мы не знаем, что уже лежит на складах». 2141
По прочтении протокола создается впечатление, что профсоюзы и
прочие «рабочие» инстанции, вроде постоянно действующих «производственных
совещаний», лучше ориентируются в делах АИКа, чем Правление, колонисты же даже
не знают, где и что и в каком складе у них хранится. Разумеется, это только
иллюзия, специально вызываемая профсоюзниками, дабы дискредитировать АИК…
Следующий пункт повестки касается учеников столярной мастерской. И вновь —
инструкции аиковцам, что, как и в какой последовательности предпринимать, дабы
поставить дело на должную высоту. Постановили: «Перевод учеников в отдельную
мастерскую при настоящих условиях считать под руководством инструктора
правильным. В случае возможности поставить в мастерскую учеников модельщика…
Разнообразить работу учеников, давая им разностороннюю работу… Считать
необходимым перевод неспособных учеников с одной квалификации на другую, для
чего произвести выявление неспособных учеников посредством опроса выявить их
желание, по какой квалификации они желают учиться, после чего произвести
перевод». 2142
Сохранился протокол (точнее, выписка из такового) еще одного
цехового производственно-технического «Совещания коксовых печей» от 24 ноября
1924 г., который ставит исследователя в тупик уже с заглавия. Известно, что
коксовые печи сами по себе совещаться не могут, и, очевидно, имелось в виду
«Совещание рабочих и служащих цеха коксовых печей». Далее выясняется, что помимо
коксовых печей, на заседании совещались 35 рабочих, а также функционеры:
Шатанов-Бауэр, Курочкин, Грунд, Дубинин, Кочегаров, Гавдейко, Дряхленко, Симаев,
Овчинников, Анкудинов, Штоммель, Шрейдер, Сотников, Вейхель, Отдельнов. На этот
раз набор обсуждаемых тем был невелик. ПОСТАНОВИЛИ: «Предложить администрации
коксовых печей в течение месяца подготовить кадры знающих свое дело газовщиков,
перевести на другую работу, вменив исполняемую им в настоящее время работу в
обязанность дежурных ассистентов». ПОРУЧИЛИ: «Предложить администрации завода
немедленно приступить к ремонту коксовыталкивателя» и констатировали
несвоевременные уходы с работы и плохое отношение к делу заводских рабочих,
поэтому решили: «…Всем рабочим как коксовых печей, так и погрузки (быть) на
работе до окончания смены… Вменить в обязанность крючникам следить за тщательной
разгребкой и заливкой кокса, а грузчикам за погрузкой кокса, не допуская
погрузку горящего кокса». 2143
В общем, общественные институты, вроде профсоюзов, превратились
в фиксаторов самых разных непорядков, которые отныне ставились в вину спецам. По
профсоюзному делопроизводству той поры можно даже составлять особую «хронику
аиковских непорядков». Очередное недовольное письмо предрудкома отправил в
Управление АИК 3 декабря 1924 г. На этот раз его не устраивает, что кинобудки в
нардомах содержатся плохо: «На Ваше письмо от 12 ноября с.г. за № 612 Рудком ВСГ
просит озаботиться скорейшим приведением в надлежащий порядок кинобудок при
нардомах Кемрудника и химзавода, согласно Постановления техинспекции от 28-29
октября с.г.». 2144
Прилагается к письму и выписка из ревизионного акта по
обследованию Нардомов, содержать которые вменялось в обязанность АИКу. Инспектор
труда Благодатский и технический инспектор Волженский обнаружили, что Нардома
содержатся плохо и могут даже сгореть, в чем виновным, конечно, окажется
Рутгерс. Последнему приходится так много обращать внимания на разные мелочи
(вроде ремонта кинобудок), что становится совсем неудивительна его мнимая
неспособность поддержать «на уровне» самое главное — производство. Благодатский
и Волженский узрели в Нардомах такие непорядки: «По Нардому левого берега:
…Здание абсолютно не удовлетворяет требованиям правил техники безопасности и
противопожарной охраны (кино-будка)… Допускается работа паровым котлом свыше
разрешенного давления… Кино-будка не только не построена из огнестойкого
материала, но даже полы и двери ее не обиты листовым железом по войлоку и не
имеется выхода из будки непосредственно на улицу; в зрительном зале установлены
скамьи, а не стулья… По нардому правого берега: … Помещение совершенно не
удовлетворяет требованиям правил техники безопасности и противопожарной охраны:
нижние венцы сгнили, выходы выше уровня пола зрительного зала (подъем по
лестницам). Вместо стульев, требуемых законом, стоят скамьи, не укрепленные к
полу. В кино-будке изолирована лишь часть потолка над аппаратом; отверстие для
световых лучей квадратное, шириной 1/4 аршин; ящиков металлических для хранения
кинолент нет». 2145
Инспекторы предписали исправить недостатки в месячный срок.
Подумалось: Рутгерсу, конечно, куда проще было спалить оба народных дома, чем
приводить их в порядок. Скамьи, вероятнее всего, были поставлены в нардомах
специально, ибо стулья местные рабочие тут же изломали бы. Так что совсем
неудивительно, что аиковцы всячески затягивали строительство нового Нардома
(будущий Дворец Труда): содержать такое количество клубов — чистое разорение. В
них постоянно что-то ломалось (самими рабочими, конечно, которые ко всему
казенному относились небрежно) и перестраивалось, так что содержание
«нахлебников» и «захребетников», вроде клубов или рудкома, влетало в копеечку.
Вот, например, 26 ноября 1924 г. рудкомовцы просят Управление АИК об услуге:
«Кемеровский рудком просит в срочном порядке дать наряд строительному отделу
отремонтировать в помещении рудкома, барак № 85, двери».
2146
Отремонтировать двери? Но ведь они не всегда были поломанными?
Казалось бы: кто поломал — пусть тот и ремонтирует. В общем, «содержанки»
обходились Рутгерсу дорого. И надо заметить — «содержанки» беспокойные и
капризные. Рутгерсу порой приходилось по несколько раз просить тот же рудком о
чем-либо и долго ждать исполнения своей просьбы, пока местные профлидеры
измывались над ним, всячески оттягивая подписания нужных бумаг. Шла война
нервов. Из письма Главного Директора АИК в рудком ВСГ от 28 ноября 1924 г.:
«Настоящим Управление АИК обращает Ваше внимание на то, что несмотря на посылку
четыре раза в рудком правил внутреннего распорядка в течение истекшего года, до
сих пор мы не имеем возможности опубликовать таковых, т.к. мы не получаем
согласования Союза. Последний раз правила были посланы 11 ноября, но также до
сих пор не получены обратно. Управление вынуждено было опубликовать часть
технических правил несколько времени тому назад без согласования. Если Рудком не
имеет возможности возвратить в ближайшие дни общие правила по химзаводу, то мы
станем перед необходимостью опубликовать таковых несогласованными с рудкомом».
2147
Таким образом, Рутгерс тоже подмечает непорядки в рудкоме. Но
угнаться за рудкомом трудно. На одно замечание Рутгерса в рудкоме готов десяток
реплик. Очередной упрек Рутгерсу — в письме предрудкома Тимощенко 22 ноября 1924
г.: «На основании массовых заявлений рабочих в рудком и постановления шахткома
от 12 ноября 1924 г. о недостатках оборудования и пользования баней при
Владимировской шахте, настоящим просим немедленно это устранить по нижеследующим
предложениям: 1) Переустроить или дополнить число баков и печей для скорейшего
согревания достаточного количества воды. 2) Изменить расписание в том, чтобы
дать время банщику нагреть воду и продлить время мойки. 3) Бывает остановка
из-за отсутствия угля и воды. 4) Устроить в бане ящики, вешалки и полки для
одежды и ее хранения». 2148
Не только рудком был врагом аиковского руководства, но и
организованные им рабочие сборища, где кузбасским люмпенам умело внушали образ
врага: «неисправны бани — вините во всем Рутгерса». Такая пропаганда приносила
свои плоды: иностранцев в Кузбассе не любили. Игра на самых темных инстинктах
была тем более успешна, что рабочие в АИКе были необразованны. И хоть Бронка
Корнблит сообщала 26 ноября 1924 г. в Губпрофобр через тот же рудком, что в АИКе
наличествует:
Название отдела Квалифициров. рабочих Чернорабочих
Горный 535 279
Электрический 63 23
Механический 153 4
Строительный 360 237
ИТОГО 1111 534
- но эти данные она сама считала
полной туфтой и поясняла: «Из так называемых квалифицированных рабочих большой
процент неквалифицированных. Самая большая нужда в квалифицированных рабочих на
горных работах. Частично также в механическом цехе».
2149
Данные о квалифицированности рабочих, конечно, были
подтасованы. Дело в том, что квалификацию рабочие получали в ФЗУ и прочих
«школах», где учение было весьма неэффективно. Рабочие не были доками в своем
деле, их знания были примитивны, и сознание их зашорено лозунгами.
«Общественники» же, считавшиеся как бы официальными лидерами толпы, умело
подогревали настроения. Впрочем, колонисты тоже были не лыком шиты. Они вели
боевые действия против Рудкома, умело и тонко. Например, мы помним бредовые
предложения инспектуры труда, инспирированные рудкомом, и их совместные с
рудкомом попытки заставить Рутгерса заниматься такими мелочами, как оснащение
кинобудок противопожарными атрибутами. Как реагировали аиковские власти? Очень
просто: они предложили «впредь до приведения в надлежащий порядок кинобудки
прекратить всякие постановки киносеансов», что грозило уже массовыми протестами
толпы, всегда охочей до зрелищ. Так что рудкому приходилось выбирать — между
волнениями рабочих, чреватыми всяческими неудобствами в первую очередь для
рабочих лидеров, и стремлением хоть немного, по мелочи, но — ущемить аиковцев.
2150
Рудком платит той же монетой. Рутгерс хочет столкнуть
профсоюзников с рабочими? Что ж, рудком прибегает к аналогичному методу. В своем
письме в Управление АИК предрудкома Тимощенко 11 ноября 1924 г. возмущается,
почему удержанная из зарплаты рабочих сумма на обустройство Нардома не
перечислена на счет рудкома. Возмущенные нотки вполне уловимы: аиковские власти
прикарманивают деньги рабочих! Читаем: «Отношением своим от 29 сентября с.г. за
№ 1497 Рудком просил внести на его текущий счет в ЦРК 8069 р. 09 коп.,
удержанных Вами из заработка рабочих и служащих за июнь и август месяц на
постройку Нардома, но до сего времени сумма эта на наш текущий счет не внесена.
Рудком вновь просит внести указанную сумму на наш текущий счет в ЦРК и о
внесении денег просьба поставить нас в известность».
2151
Трудно понять, почему деньги на строительство Нардома должны
оказаться в ЦРК. Ведь строить-то клуб будет АИК, стало быть, и деньги должны
находиться на ее счетах. От АИКа, похоже, требовали иногда то, что трудно
объяснить обычными законами логики. Вот читаем очередную просьбу к Управлению
АИК. 27 октября 1924 г. заведующий рабклубом просит изготовить для спортсекции
45 пар лыж «для зимнего спорта, вопрос этот с главным директором т. Рутгерсом
согласован, который со своей стороны дал на это согласие».
2152
Но какое отношение АИК имела к изготовлению лыж? Не верится,
что этот заказ мог быть выполнен профессионально — слишком много требований
предъявляется для такого вида спортивного инвентаря: нужна особая порода дерева,
лыжи должны быть легкими, имеются и другие тонкости. Еще раз убеждаемся, что
аиковцы занимаются несвойственными им функциями, в очередной раз поддаваясь на
уговоры или требования местных общественников. Или вот, к примеру, большой
оркестровый барабан. Зачем он был нужен АИКу и почему лежал на складе № 2,
соблазняя местных рабклубовцев и подвигая их на униженные просьбы: «Правление
Рабклуба Кемрудника, — писал зав. клубом Родин в Управление АИК 7 октября 1924
г., — известно, что на складе № 2 АИК имеется большой барабан со всей к нему
принадлежностью. В настоящее время в оркестре Рабклуба не имеется совершенно
барабана. Правление Рабклуба просит Вас сообщить на каких бы условиях Вы могли
уступить ему этот барабан для использования его в оркестре Рабклуба. Но принимая
во внимание бедность нашего Рабклуба и недостаточность у него средств даже для
своего существования, Правление Рабклуба обращается к Вам с просьбой, не найдете
ли Вы для себя возможным подарить этот барабан Рабклубу ко дню Октябрьской
революции». 2153
Письмо попало к Бронке Корнблит. Зачем ей барабан? А вот зачем.
Его можно продать. Она пишет на прошении Родина резолюцию: «За барабан нами
уплочено 150 рублей. Если рабклуб хочет его купить, можно продать, даже за
немного дешевле». Остается гадать, зачем АИК купила барабан. Возможно,
готовилась к похоронам (какой же похоронный оркестр без барабана?). Невесело
пошутили: до ближайших похорон еще полгода — Бронка Корнблит скончается летом
1925 г. При жизни же ей приходилось нелегко: волей-неволей, а удовлетворять хоть
иногда мелкие и вздорные ходатайства и рудкома и рабклуба — то выписывать для
клуба лампочки, то заново вставлять выбитые дебоширами стекла.
2154
Впрочем, подобные заботы рабклубовцев и их хозяев из рудкома,
равно удовлетворяющей их ходатайства Бронки Корнблит, — от лукавого. Потому что
новая разновидность подобия культуры строилась на обломках старой, истинной. Вот
2 октября 1924 г. рудком просит Управление АИК отпустить для ремонта спортклуба
половые рейки и гвозди. Не сомневаемся, что ходатайство рудкома было
удовлетворено. И, наверное, аиковцев ничуть не смутило, что спортклуб этот,
требующий ремонта, помещался в здании бывшей церкви. Интересно, как в Рутгерсе,
предки коего были духовными лицами, уживалось это неестественное патологическое
стремление сотрудничать с богопротивной Совдепией, поправшей все христианские
каноны? 2155
Какие каноны? Не убий, почитай мать и отца, не воруй. Читаем
письмо предрудкома ВСГ Тимощенко в Управление АИК от 1 октября 1924 г.: «Ввиду
практикующейся кражи спецодежды из бани Центральной шахты, Рудком ВСГ предлагает
Управлению АИК принять нужные меры к прекращению этих явлений».
2156
«Сознательная» и «прогрессивная»
Россия на поверку оказалась неопрятной и вороватой, так что выходцам из
капстран, которым лишь предстояло учиться у русских рабочих в Кузбассе, «как
делать революцию», перво-наперво надо было освоить ремесло воров, без коего, как
известно, революции не обходятся. Удивляет также, что рабочие зарятся даже на
спецодежду, то есть на рабочие фуфайки и спецовки, хотя трудно представить,
чтобы в бытовой городской жизни кому-нибудь понадобилось грязное промасленное
тряпье. И раз воруют даже тряпье — значит, воровские гены в крови и без
воровского азарта рабочие свою жизнь не мыслят.
Питательной основой для воровства был дефицит. В магазинах не
купить даже приличной тряпки. Не случайно поминаемые выше лыжи изготавливают в
АИКе: их больше негде взять. Таким же дефицитом, например, были обычные тазики.
Из письма управделами АИКа в рудком ВСГ от 29 сентября 1924 г.: «Настоящим
просим удержать из заработка Вашего служащего Гульбе за поделку ему таза Руб.
3.72, каковую сумму просим прислать в нашу кассу».
2157
Для Гульбе изготавливают тазик как бы по блату, потому что он —
известный профработник. Без блата же — не обойтись и не купить даже тазика…
Похоже, в АИКе было две бухгалтерии: одна для блатных — простая и удобная, через
которую проводятся даже спецзаказы вроде тазиков, другая — для рядовых рабочих,
которая вызывает нарекания. Например, известны случаи, когда в АИКе налоги с
рабочих взимались дважды — наличными и путем вычитания из зарплаты, о чем
сообщал в Управление АИК предрудкома Тимощенко еще 22 сентября 1924 г.: «В
рудком ВСГ поступали заявления от многих рабочих и служащих АИК, что налог на
коров на 2-е полугодие 23/24 г. с них взыскали два раза, для доказательства чего
показывали квитанции. Первый раз они лично несли деньги в Уфинотдел, а второй
удержала из заработка контора. Дабы не утруждать каждого работника заявлениями и
ходьбой в Щегловск за получением излишне внесенной суммы, просим Управление
самому получить из Уфинотдела по квитанциям деньги и возвратить их на руки
рабочим». 2158
Подобные непорядки, конечно, были следствием удивительного
бумажного разброда в АИКе, что заметно даже сегодня. Одна только переписка АИКа
занимает десятки тысяч листов, важные документы терялись в потоке
малозначительных просьб и ходатайств, так что порою отыскать нужный документ
было непросто. Вот очередная назойливая просьба предрудкома к Управлению АИК от
6 сентября 1924 г., касающаяся проваливающихся полов Нардома Кемрудника: «В
прихожей Нардома Кемрудника проваливается пол и грозит опасностью обвала при
посещении Нардома публикой. Ввиду этого инспектор Охраны Труда воспретил всякое
собрание в Нардоме до перестилки полов, между тем как Нардом ежедневно требуется
для собраний и постановок картин и спектаклей. 1) Просьба в срочном порядке
перестлать пол в прихожей нардома. 2) Переложить печь на сцене. Печи желательно
сделать круглые с железным кожухом». 2159
Чем глубже вникаем в переписку АИКа и рудкома, тем более
убеждаемся, что собственно производства она почти не касается. Провалившиеся
полы в Нардоме интересуют рудком гораздо больше, чем предвестники
производственного и финансового кризиса, которые были налицо уже во втором
полугодии 1924 года, хотя сам кризис разразился в 1925-м году. И вот, пролистав
уже половину архивной папки, случайно натолкнулись на то, что искали. 25 августа
1924 г. президиум Кемеровского рудкома ВСГ рассмотрел вопрос о переходе шахт
АИКа с 4-сменной на 3-сменную работу. Протокол заседания рудкома был отослан
рудкомом в АИК для ознакомления. В череде рудкомовских и аиковских бумаг он
смотрится весьма скромно, и на ненаметанный глаз он, конечно, впечатления не
произведет. Между тем, суть реформы (переход на трехсменку) вполне ясна:
руководство АИКа предчувствует глобальный кризис сбыта и готовится к предстоящим
сокращениям рабочих. В 1925 году оно пойдет еще дальше и объявит переход
отдельных шахтовых подразделений на двухсменный режим работы.
На заседании президиума присутствовали Гульбе, Криницын,
Чухманов, Пасынков, Вяткин, Правдин, Благодатский, Компанеец и от Управления
АИКа Чезарри. Председательствовал Гульбе, секретарствовал Чухманов. Заслушали
доклад Чезарри, который пересказал содержание отношения Управления АИК в рудком
от 21 августа 1924 г. за № 2426: «Вопрос о переходе на 3-сменную работу в шахтах
перед АИК стоял давно, так как: 4-сменная работа далеко не выгодна. В связи с
требующимся сокращением добычи угля в ближайшие месяцы АИК и решил перейти на
3-сменную работу с 1-го сентября с.г. Переход будет сделан на всех пластах за
исключением тех, где по техническим условиям этого сделать нельзя. Могущие быть
при переходе на 3-сменную работу сокращения рабочих пройдут исключительно за
счет временных рабочих, а постоянные рабочие сокращаться не будут».
2160
ВОПРОС к Чезарри: «Какая программа утверждена на 1924/25 г. по
добыче угля?
ОТВЕТ: Сибгосплан утвердил 13 миллионов пудов.
ВОПРОС: При расширении программы будут ли увеличены
рабочие?
ОТВЕТ: Будут увеличены.
ВОПРОС: При переходе на 3-сменную работу не будет ли увеличен
рабочий день?
ОТВЕТ: Не будет.
ВОПРОС: Насколько выполнена программа на 1923/24 г.?
ОТВЕТ: на 75%.
ВОПРОС: Какова была ночная производительность по сравнению с
дневной?
ОТВЕТ: Ночная производительность ниже.
2161
Разумеется, реформа была воспринята неоднозначно. Раздавались
голоса о ее нецелесообразности. Если бы Рутгерс прислушался к таким предложениям
и репликам и не произвел бы сокращения рабочих, кризис 1925 года был бы куда
более катастрофичен. После доклада Чезарри состоялся следующий обмен
мнениями.
ПАСЫНКОВ: Переход на 3-сменную работу, имея ввиду увеличение
программы, нецелесообразен, вопрос о переходе достаточно не проработан,
Управление говорит одно, а завшахтами — другое.
ГУЛЬБЕ: На переход к 3-сменной работе принципиально следует
согласиться. Нужно отметить, что программа не выполнена, а Управление АИК
заявляет о сокращении добычи. Нет согласованности между Управлением АИК и
завшахтами в проведении вопроса перехода на 3-сменную работу.
ЧЕЗАРРИ: Программа не выполнена потому, что некуда сбывать
уголь. Переход к 3-сменной работе нужен и своевременен.
2162
Таким образом, рудком хотя в целом и соглашался с реформой (за
исключением таких его представителей, как Пасынков), но при этом не понимал,
почему сокращение производства планируется именно в тот момент, когда планы не
выполнены. И коли самое главное лицо рудкома (Гульбе) не поняло кризисной
ситуации и в особенности нереальности планов (вернее, полной их вредоносности,
ибо в условиях перепроизводства и кризиса сбыта завышенный план — это прямое
вредительство), то, стало быть, в рудкоме просто не было тех, кто воспринял бы
адекватно необходимые и вовремя предпринятые Рутгерсом меры. Правда, у Гульбе
хватило ума согласиться в постановлении с мнением Рутгерса, хотя сами прения
такого согласия никак не демонстрировали. Постановили: «Принципиально с
переходом на 3-сменную работу с 1 сентября с.г. на всех пластах за исключением
тех, где по техническим условиям необходимо оставить 4 смены, согласиться,
причем рекомендовать АИК перевод рабочих из шахты на поверхность делать в
исключительных случаях, строго согласуя все переводы с шахткомами и рудкомом и
на время перехода с 4-сменной на 3-сменную работу во избежание перевода на
поверхность усилить отпускную кампанию». 2163
Приведенный выше протокол доказывает, что рудкомовцы не
ориентировались в вопросах производства и не знали его, коли не могли определить
и понять симптомы обострившегося финансового и производственного кризиса. Наш
вывод подтверждается и другими документами. Так, председатель райкома ВСГ
Баранов 15 июля 1924 г. признавался в письме, направленном в нижестоящий рудком,
что не понимает разницы между комплектной и календарной производительностью:
«Уважаемые товарищи. В отчетах АИК «Кузбасс» фигурируют «комплектная месячная
производительность» и «календарная месячная производительность», причем цифры
очень сильно разнятся между собой (напр., за апрель комплектная на рабочего до
конной откатки 1323,7 пуд., а календарная 2268,9 п., за май комплектная 1416,7
пуд., календарная 2240,3 пуд.). Райком ВСГ Кузбасса просит сообщить, что
представляют собой эти цифры и вывод их для рабочих всех категорий, так как
путем деления валовой добычи на цифры работников соответствующей графы эти цифры
не всегда получаются, напр., за май всего трудящихся по эксплуатации указано
1296:85=1381 человек, валовая добыча 900.000 пуд., средняя производительность на
одного трудящегося (то, что, по-видимому, АИК называет «комплектная») — 900.000
пуд : 1381 = 652 пуда, в отчете указано 608,3 пуда. Что же касается «календарной
месячной производительности», то этот термин нам совершенно неизвестен».
2164
Итак, во всем райкоме ВСГ не нашлось ни одного человека,
который бы понимал, что такое производительность труда и ее градации. И в своем
незнании председатель райкома не стесняется признаться нижестоящему рудкому ВСГ.
В свою очередь, в рудкоме тоже не понимали этих терминов, так что пришлось
обратиться за разъяснением в АИК. Главный Директор АИК 25 августа 1924 г.
терпеливо рудкомовцам разъясняет: «В ответ на запрос Райкома Кузбасса от 15 июля
с.г., сообщаем: под комплектной производительностью надо понимать количество
пудов, падающих на 1-го человека по списку в среднем за день (безразлично,
выходил он на работу или нет), под календарной фактической производительностью —
на 1 человека вышедших на работу в среднем за день. Что же касается
производительности, указанной нами в майском отчете, то таковая высчитана
правильно и следует принимать 608,3. Райком введен в заблуждение тем, что в
графе добыча 900.000 пудов пропущена приписка, что в числе добычи заприходован
привес по Порывайскому руднику 59890, который в данном месяце на
производительность не падает». 2165
Немногим выше мы писали, с каким остервенением профсоюзы
вырывали у АИКа бухгалтерские и производственные отчеты, желая, очевидно, в
чем-либо Рутгерса уличить. Однако на поверку оказывается, что в отчетах не
разбирается в ВСГ никто — ни в Ново-Николаевске, ни в Кемерове. И тогда — чего
же стоили ожесточенные схватки за аиковские бухгалтерские документы, если они
все равно были профсоюзникам не к делу? Так что уровень и, главное, удел
профсоюзов — не вникать в тонкости ремесла аиковских спецов, а следить, скажем,
за состоянием бараков и уборных на Красной Горке. Чем рудком и занимается. Летом
1924 г., например, профсоюзники обнаружили, что из-за плохого состояния печей по
время их топки рабочие выбираются из бараков жить на улицу. Письмо
зампредрудкома ВСГ в Управление АИК от 20 августа 1924 г.: «Настоящим еще раз
НАДПОМИНАЕМ Вам, что Строительным отделом не произведены следующие ремонты:
Барак № 173 (такового, кстати, на Кемруднике вообще не существовало, как это
следует из специальной приписки Э. Когана, — авт,), кв. Сиразетдинова,
полуразвалившаяся плита без дверки, где два раза загоралось помещение и бар. №
97, кв. Чубарова, где русская печь дымит и жильцы выселяются во время топки печи
на улицу. Предлагаем дать надлежащие распоряжения».
2166
Удивительна эта неспособность местных жителей самостоятельно
следить за состоянием бараков и печей и особенно — заняться их ремонтом. Им
проще жить на улице во время разжигания печек, чем своими рабочими руками
попытаться их подправить… Хотя, как водится, были, конечно же, среди местного
населения свои Кулибины и просто трудолюбивые и смекалистые люди, но о них в
документах если что и говорилось, то крайне редко, и по большей части оставались
они безвестными. Вот, например, зампредрудкома ВСГ 14 августа 1924 г. отослал в
Управление АИКа некие предложения по улучшению буровых разведывательных работ.
Не возникает сомнений, что автором оных был человек знающий и дельный, хотя его
имя нам неизвестно: рудкомовцы выдали эти предложения за свою инициативу.
Читаем: «В целях уменьшения расходов по бурению скважин Войслова и,
следовательно, экономии государственных средств, тарифно-экономический отдел
рудкома ВСГ вносит следующие предложения для проведения Вами в жизнь: первое —
предлагаемое из практики: это бурить через посредство балансира, но не чрез
канат, работа балансиром требует в полтора раза меньше людей, увеличивается
несколько скорость бурения, балансируется вес штанг, отчего они не гнутся и не
портятся при работе. Вообще этот способ признаем лучшим, чем канатный. Второе:
если к первым двум выбуренным скважинам у главной конторы Вами не было сделано,
то к третьей просим убедительно провести (в 40 л.с.) водопроводные трубы или
желобья из водопровода в котельной лесотаски, дабы не возить воду для скважины
из водоразборной будки, подвозка воды лошадью стоит в среднем на каждую сажень
глубины скважины 3 поденщины рабочего и 3 поденщины лошади. На скважине 40 саж.
сэкономится почти 240 поденщин, поставить же трубы (брак) или желобья стоит не
более 6 поденщин. Если по первому предложению быть может потребуется Вами
дискуссия, то второе о снабжении скважин водой по своей очевидной пользе должно
быть проведено хозяйственником». 2167
Конечно, предложение не ахти какое: заменить водовозов
водопроводом. Притом, что если бы была возможность, аиковцы уже давно бы таковое
намерение осуществили. Но — труб не хватало, а содержание водопровода обходилось
тоже недешево. Судя по документам, даже на химзаводе трубы были не стальными, а
чугунными, срок годности коих весьма ограничен. Не хватало самого необходимого.
Даже приличного леса, хотя Кемерово находилось на границе лесной и степной
климатических полос. Отсутствие лесных материалов нужного качества вело к плохим
квартирным ремонтам, о чем читаем в письме зампредрудкома ВСГ в Управление АИК
от 8 августа 1924 г.: «При осмотре отремонтированного барака № 237 оказалось,
что лес употреблен для ремонта совершенно гнилой, непригоден, перегородки,
наделанные ввиде стаек, там же печи разваленные уже два месяца, и ничего не
делает, и вообще делая такой ремонт, чем возобнавляется лишь национальная
вражда, если нет материала, не следует такие ремонты производить. Причем
квартирному отделу надлежит обратить внимание на срочное переселение семей
рабочих, из бараков №№ 81-238 как совершенно негодные к жилым помещениям».
2168 << Назад Далее>>
|
