Наши гости

Нам пишут...

Библиография

Историческая публицистика

М . Кушникова , В . Тогулев .

КРАСНАЯ ГОРКА :

очерки  истории « американской» Коммуны в Щегловске , провинциальных нравов , быта и психологии 1920-1930- х гг .

( документальная версия ).

Глава третья.

АМЕРИКАНСКАЯ КОММУНА В ЩЕГЛОВСКЕ:

парадоксы «интернациональной» истории 20-х гг.

Страница 2 из 6

Как видим, роль кемеровского химзавода представлялась властям настолько важной, что пуск его в строй автор документа прямо называет ЕДИНСТВЕННЫМ достижением советской власти в хозяйственном строительстве Сибири. Но если дело обстояло именно так, то как можно было допустить смену главных специалистов на этом заводе, произошедшую при передаче АИКу? Выходит, что инженер Лоханский (не очень, кстати, и любимый Советами) и иже с ним, на которого делали ставку власти в деле пуска химзавода, самым неожиданным образом «обменивается» на ин-спецов Рутгерса, и в угоду «интернациональному» проекту ставятся под угрозу хозяйственные интересы на объекте, считающимся едва ли не самым важным в Сибири в череде строящихся.

Далее: «Самый Кемеровский рудник расположен на правом берегу р. Томи в 200 верстах от г. Томска и соединен воздушной канатной дорогой с левым берегом, где и расположен химический завод и станция Кемерово (последняя в 35 верстах по ветке от станции Топки Кольчугинской ж.д. и 145 верстах от станции Юрга сибирской магистрали). Кемеровский рудник вместе с рудниками Крапивинским, Верхне-Томским, «25 Октября», Алтайским, Мазуровским и Ишановским входят в так называемый Северо-Кузнецкий или Кемеровский район. Последние рудники, кроме «25 Октября» (Порывайка) в настоящее время не действуют… Рудник разрабатывает пласты двух свит «Подкемеровской» и «Кемеровской». Мощность каменноугольных отложений первой свиты 2350 метров, суммарный пласт угля 42 метра. Мощность второй свиты 105 метров, суммарный пласт угля 17 метров».

Не далее как несколькими абзацами выше автор «Исследования» горделиво сообщил, что советская власть восстановила промышленность района в 1920 году после событий гражданской войны, обозначенной в документе как «колчаковщина». И вот — упоминание, что из нескольких действующих до революции рудников при Советах работают только два, причем в конце концов закроют и рудник «имени 25 Октября» (Порывайку), так что вскоре останется только один. Статистика невеселая, и, кто знает, если бы сбылись мечты адмирала Колчака о реставрации былого, более цивилизованного строя, быть может, в 1923-м году район, будучи в ведении все тех же Копикузовских ненавистных спецов, выглядел бы куда более привлекательно… Сообщаемые автором документа сведения, впрочем, почерпнуты, несомненно, из копикузовских дореволюционных разработок: «Кемеровский рудник работает 4 пласта: 1) Владимирский мощностью 1,9 метра; 2) Лутугинский мощностью 5,3 метра (Подкемеровская свита); 3) Волковский мощностью 6,4 метра и 4) Кемеровский мощностью 4,25 метра (Кемеровская свита). Падение около 50 º. Кемеровский рудник по размерам отвода представляет лишь незначительную часть Кузнецкого каменноугольного бассейна, здесь общие запасы угля определяются примерно в 1 миллиард пудов, тогда как весь бассейн, по последним данным, имеет запасы до 15 триллионов пудов до глубины 1500 метров (Сравнение: запасы Донбасса до той же глубины 3,4 триллиона пудов, а все запасы России 29 триллионов)».

Трудно сказать, зачем автору «исследования» про АИК нужно было вдаваться в описание общих геологических условий района и Кузбасса в целом. Возможно, для того, чтобы подчеркнуть, какое доверие оказывает руководство страны Рутгерсу, передавая в его управление столь прельстительный с точки зрения хозяйственных потенций район. Однако «общая» часть «исследования» сильно затянулась: «Исследование каменноугольных отложений Кузнецкого бассейна показали полную пригодность многих пластов для производства хорошего металлургического кокса, причем было обнаружено, что коксующимися углями являются угли с содержанием летучих веществ свыше 20%. Угли с содержанием летучих: 1) до 20% — не коксуются совсем или коксуются слабо при условии кратковременного пребывания угля на воздухе; 2) от 23% до 30% дают прекрасный доменный кокс; 3) от 34% до 40% дают удовлетворительный литейный кокс… Кемеровский район не просто каменноугольное предприятие, а комбинированное, с большим будущим, сложное хозяйство, имеющее исключительное по своему характеру значение в промышленной жизни Сибири и в жизни и развитии Кузнецкого бассейна в особенности, и выделение Кемеровского района из всей системы Кузнецкого бассейна, как он выделен согласно договоров Совета труда и Обороны от 25 октября 1921 г. и 25 декабря 1922 г. (утвержденных председателем Совета Народных комиссаров) с Американской Индустриальной колонией «Кузбасс» (сокращенное АИК) — является крупным экономическим и техническим шагом и мероприятием для хозяйства Сибири. Нижепомещаемый обзор имеет целью дать лицам, интересующимся работой колонии в Кемерове, сведения о том, для какой цели, на каких условиях и с какими денежными и материальными средствами колония приняла Кемеровский район, а также сведения, из кого состоит колония и какие результаты она дала от момента принятия района (что имело место 15 января 1923 г.) до 1 октября 1923 г. и ее перспективы на будущее, тем более, что в последнее время в нашей печати и разговорах наших промышленников немало внимания уделяется опытам промышленной эмиграции в Россию, в т.ч. и Сибирь».

Договор советского правительства с иностранцами. — После такой затянувшейся преамбулы составители «исследования» приводят текст договора иностранцев с Кремлем с небольшими сокращениями. Сам текст договора предварен опять же небольшой преамбулой, призванной объяснить потенциальному читателю «исследования», почему, собственно, получилось, что был не один договор с иностранцами, а два: «Совет Народных комиссаров 25 октября 1921 г. (протокол 446 п. 1) утвердил договор, заключенный Советом Труда и Обороны с организационной группой американских рабочих. Договор этот 25 декабря 1922 г. был изменен и дополнен и снова утвержден зампредСНК Л. Каменевым. Сказанное дополнение и изменение гласит, что договор заключается уже не с организационной группой американских рабочих, а с Автономной Промышленной Колонией «Кузбасс» АИК».

В предыдущих частях книги мы приводили комментарии аиковских специалистов к упомянутому договору. Специалисты утверждали, что советское правительство не сдержало своих обещаний и обязательств, закрепленных этим документом. Однако сам текст договора нами не приводился, так что наши постоянные критики могут узреть в том злой умысел и обвинить нас в некорректном отборе документов и замалчивании фактов. Поэтому, — на всякий случай, — текст договора приводим буква к букве, таким, каким он выглядит в упомянутом «исследовании» работы АИКа, т. е. в немного сокращенном виде, причем сокращения были произведены Сибрабкриновскими спецами весьма тактично, с цитированием самых характерных сторон и пунктов Договора. Итак, -

I. Общие постановления

1. В целях наиболее успешного развития угольной и металлургической промышленности в Сибири и на Урале учреждается государственное предприятие под наименованием Автономная промышленная Колония Кузбасс.

Правление Предприятия находится в Москве.

Примечание : Под словами «Автономная Колония» следует понимать определенную свободу во внутренней организации Правления и производственного аппарата, с целью введения новейших методов производства и администрации на началах устава, утвержденного СТО.

2. Правительство передает колонии угольные месторождения Северной группы Кузнецкого бассейна, в частности, в Кемерове со всем имеющимся там оборудованием, а также со всеми материалами, за исключением тех электротехнических материалов, которые явно предназначены для других рудников треста Кузнецкого бассейна, со всеми побочными и подсобными предприятиями, как-то: коксовыми печами, химическим, кирпичными, лесопильным и другими заводами.

Передача включает все чертежи, рисунки, информацию и данные, касающиеся предприятий, независимо от того, где они находятся.

3. Передача Сибирских предприятий Правлению колонии считается произведенной 1 октября 1922 г., с того же числа государственное предприятие «Кузбасс» считается учрежденным.

Кузбасс не отвечает по денежным обязательствам, возникающим по предприятию до 1 октября 1922 г., как-то: ссуда, неуплаченная зарплата и проч. Неисполненные заказы по предприятию обязательны для Кузбасса, однако Правление его вправе расторгнуть те из них, которые для него коммерчески явно убыточны по условленным ценам и срокам исполнения. Означенное право распространяется также на заказы, принятые до 1 января 1923 г. без участия Правления Кузбасс.

Фактическая передача предприятия по акту должна быть закончена к 15 января 1923 г. с тем, что не позднее 1 апреля 1923 г. Кузбасс обязан составить точный инвентарь всему переданному имуществу, а также начинательный баланс, каковые подлежат проверке и утверждению со стороны ВСНХ.

4. Решение вопроса о передаче колонии Надеждинского завода на Урале отсрочивается до приезда компетентных техников-специалистов из Америки и составления и защиты ими в соответствующих органах плана реорганизации и эксплуатации этого завода.

5. Кузбасс остается государственным предприятием и вся его продукция принадлежит государству. Он находится в общем ведении СТО, которому принадлежит высший контроль. Конфликты, возникающие между ВСНХ, другими наркоматами и Правлением Кузбасса, разрешаются СТО.

6. Впредь до признания СТО наличности окончательной организации колонии и утверждения ее устава, Правление Кузбасса организуется постановлением СТО. Настоящее Правление определяется в составе т. т. Рутгерса, Рисса и представителя СТО тов. Котляренко, утвержденных СТО 15 ноября 1922 г. и которые могут быть отозваны его же Постановлением.

II. Управление и организация работ в предприятиях

7. Колония Кузбасс принимает на себя ответственность за надлежащее управление и организацию производства Кузбасса перед Правительством, причем обязуется поднять вдвое производительность на одного рабочего против фактической 1921/22 г.

8. На Кузбасс распространяются все положения и законы, как существующие, так и могущие быть изданными от госпредприятиях, переведенных на хозрасчет и снятых со сметного снабжения, с теми изменениями, кои изложены в настоящем Договоре.

Примечание: Не позднее 1-го апреля 1923 г. Правление Кузбасса по согласованию с ВСНХ должно представить на утверждение СТО проект положения о Кузбассе, применительно к положениям, на основании коих действуют Государственные Тресты.

9. Впредь до утверждения положения о Кузбассе Правление Кузбасса вправе совершать все сделки, входящие в круг операций, составляющих предмет Кузбасса.

Однако для:

а) заключения арендных договоров, а также по отчуждению имущества, составляющего основной капитал,

б) займов свыше 300.000 золотых рублей, требуется предварительное согласие СТО.

10. Колония обязуется:

а) Доставить из Америки в Россию не позднее 1 июня 1924 г. тысячу вполне квалифицированных технических рабочих и технический персонал для сибирских предприятий, причем прибывающие рабочие должны быть снабжены продовольствием из расчета на сумму 100 долларов на каждого и достаточным количеством одежды и предметов обихода.

б) Привлечь к работе местных рабочих, занятых в передаваемых предприятиях на равных с американскими рабочими основаниях в отношении условий труда, требованиям и дисциплине, установленной Правлением и принципов оплаты труда с тем, что в отношении нормы выработки, установленной по соглашению Правления с союзом Горнорабочих.

в) закупить за свой счет необходимое для работ предприятия оборудования, материалы и проч. на сумму из расчета не менее 100 долларов на каждого ввезенного рабочего.

г) организовать покупку для предприятия машин, инструментов и проч. материалов с тем, чтобы сумма расходов на этот предмет вместе с прочими расходами Кузбасса за границей не превышала 500.000 рублей золотом.

11. Перевозка эмигрантов и их багажа из других стран до русской границы производится средствами рабочих, перевозка от русской границы до места назначения лежит на обязанности советского правительства и производится в военно-срочном порядке.

Ввоз машин, материалов и продовольствия должен производиться беспошлинно, без акциза и без других сборов. Все эти привилегии и право безденежного транспорта должно также относиться и к материалам и грузам, не сопровождающимися эшелонами на тех же основаниях, что и Межрабпомголу сроком до 1 января 1924 г.

Ж. д. перевозки указанные в настоящем параграфе, оплачиваются за счет СНХ, по специальным кредитам, открытым по его смете Правительством.

III. Производственный план, средства и снабжение предприятия

12. Производственная программа представляется Кузбассом ВСНХ для утверждения и согласования с общим планом хозяйства.

13. В целях обеспечения снабжения предприятия, а также членов колонии, ВСНХ по согласованию с Правлением передает Кузбассу различные подсобные предприятия, в том числе по согласованию с межведомственной государственной Лесосечной Комиссией лесосеки, поскольку таковые имеются в Кузнецком бассейне и могут быть использованы.

Правительство снабжает колонию:

а) Достаточным количеством ж. д. и водных транспортных средств, по тарифам для государственных учреждений, переведенных на хозрасчет, за исключением того, что предусмотрено в § 11-ом.

б) Достаточным количеством цемента и чугуна по особому соглашению и при условии, что Кузбасс выделит из своего состава достаточное количество специалистов для усиления производительности Яшкинского цементного и Гурьевского завода.

в) Кольчугинским углем, необходимым для смешивания с кемеровским углем для коксовых печей, на основании особого договора, заключенного с Кузнецким трестом.

14. Советское Правительство ассигнует колонии 2.000.000 золотых рублей, из коих 500.000 рублей в американской валюте, а остальные 1.500.000 советскими дензнаками по курсу дня. Деньги эти должны быть выданы в следующие календарные сроки:

500.000 рублей долларами и 100.000 рублей советскими дензнаками в день подписания настоящего договора, оставшиеся 1.400.000 рублей должны быть выплачены: 300.000 рублей к 1 июля 1923 г., 300.000 рублей к 1 апреля, 300.000 рублей к 1 июля и 500.000 рублей к 1 октября 1923 г.

Из указанной суммы 1.600.000 золотых рублей обращаются в оборудование предприятия, согласно плановых проектов, утвержденных Госпланом. Остальные 400.000 рублей обращаются в оборотный капитал.

15. Остаток стоимости производства за вычетом всех расходов, включая аммортизацию, должен пойти, прежде всего на расширение и улучшение предприятия в сумме, утвержденной СТО. Остаток сверх этой суммы пойдет на цели, указанные СТО.

Выдается 35.000 штук бревен не позднее 1 июля 1923 г. на берегу р. Томи, близ Кемеровской лесотаски, за счет специальных кредитов, открытых Правительством ВСНХ. Лес, потребный сверх этого количества, приобретается колонией на общих основаниях.

10.000 десятин земли для совхоза (небольшое количество, достаточное для ведения молочного и огородного хозяйства, должно быть отведено вблизи Кемерово, а остальные, где окажется возможным по линии ж. д.).

Все русские и американские рабочие предприятия Кузбасса получают паек в течение 1922-1923 операционного года, с оплатой его колонией на общих основаниях с другими учреждениями, состоящими на госснабжении.

Сверх того, 500 полушубков и 500 пар валенок должны быть доставлены немедленно местными органами бесплатно, за счет специальных кредитов, открытых правительством по смете ВСНХ. Правительство обязуется также заключить с Кузбассом договор о поставке в 1923 г. обуви для рабочих предприятия по себестоимости.

16. Правительство принимает на себя следующие обязательства:

а) должна быть учреждена почта и радиостанция в Кемерово и оказано содействие к улучшению сношений.

б) в распоряжение Кузбасса должны быть предоставлены соответствующий буксир, вдобавок двум имеющимся моторным лодкам и автовагон, предоставленный Кузбассу и отработанный Сибопсом.

17. Во избежание недоразумений, т. к. слово Кузбасс стало очень популярно за границей, означая определенную организацию, кузнецкий каменноугольный трест должен носить свое полное название.

IV. Отчетность и контроль предприятия

18. Кузбасс не позднее 3-х месяцев по окончании операционного года представляется в ВСНХ отчет по форме, установленной Правительством по соглашению с ВСНХ.

19. ВСНХ принадлежит право контроля работы промышленного коллектива без права вмешательства в методы и организацию работы Кузбасса.

V. Прекращение договора

20. В случае, если по каким-либо причинам одна из договаривающихся сторон (Советское Правительство или Колония) впоследствии нашла для себя невыгодным заключенное соглашение, она имеет право объявить о расторжении договора.

В таком случае на обязанности колонии лежит сдать по особому акту специально уполномоченным на то агентам Правительства все постройки, оборудования, денежные средства, чертежи, инвентарь, в том числе и весь закупленный, согласно этого положения, какой будет приобретен Правительством впоследствии — в полной сохранности и в полном порядке без всякого вознаграждения со стороны Правительства.

На обязанности этого последнего будет лежать предоставить колонистам все средства для беспрепятственного проезда и выезда за границу с имуществом, составляющим личную собственность колонистов с соблюдением существующих в отношении выезда за границу общих постановлений. Сверх этого, Правительство не несет при этом ни перед колонией в целом, ни перед отдельными ее членами никаких денежных обязательств, кроме тех, которые судом РСФСР или ВЦИК РСФСР будут признаны правомерными.

Как уже было сказано, впоследствии у колонистов возникнут серьезные претензии к советской стороне, нарушающей условия упомянутого выше договора. О сути конфликта двух договаривающихся сторон мы уже писали, и повторяться не будем. Сейчас мы всего лишь внимательно, абзац за абзацем, читаем тексты документов, которые были положены в основу деятельности АИК. К числу таковых относился также Устав колонии. О нем поминалось в договоре со СТО. К моменту обследования АИКа Сибрабкрином (декабрь 1923 г.) он уже был составлен и послан на утверждение в СТО. В «исследовании» Сибрабкрина приводится текст «деталей устава», которые развивали положения приведенного выше договора со СТО. Итак:

1) В состав колонии входят и его объединенному управлению подлежат находящиеся в Северном (Кемеровском) районе Кузнецкого бассейна нижеперечисленные угольные месторождения с подсобными при них предприятиями (коксовыми печами, химическими, кирпичными, лесопильными и другими заводами0 со всем находящимся на их территории имуществом и всякого рода материалами:

а) Кемеровский рудник,

б) Кемеровский химзавод,

в) Мазуровский рудник,

г) Порывайский рудник (25 Октября),

д) Алтайский рудник,

е) Крапивинский рудник,

ж) Осиновский рудник,

з) Осиновский кожзавод,

и) завод по обжиганию извести на Верхне-Томском руднике,

к) Лесные разработки (Верхне-Томские и Верхне-Промышленновские), а также все могущие вновь образоваться или быть переданными предприятия данной промышленности.

л) Срок включения в состав Кузбасса Надеждинского завода на Урале подлежит разрешению, согласно ст. 4 договора со СТО от 25 декабря 1922 г., по приезде из Америки компетентных специалистов, причем техническая передача его Кузбассу может произойти не ранее начала 1924-25 операционного года (§ 4 — раздел 1).

2) Колонии СТО предоставляет:

а) в качестве основного капитала: строения, сооружения, оборудования, транспортные средства, инструменты, живой и мертвый инвентарь на сумму 5.200.000 довоенных рублей, из коих 2.700.000 заключаются в имуществе, находящемся в эксплуатации, а 2.500.000 составляет имущество, находящееся в консервации (закрытые рудники, изношенное оборудование и пр.).

б) в качестве оборотного капитала, наличные деньги в сумме 2.000.000 довоенных рублей и на 800.000 довоенных рублей каменного угля, антрацита, кокса, металлов, запасов, технических и других материалов, продовольствия, фуража, топлива и т. д., а всего на сумму 2.800.000 довоенных рублей.

в) а также все находящиеся на территории Кемеровского района земельные угодья, участки леса, воды и прочее имущество не переименованное в настоящем уставе (§. 10, раздел II).

3) Органами управления колонии «Кузбасс» являются:

а) СТО СССР,

б) Правление «Кузбасс» (§ 13, раздел III).

4) Помимо указанных в предыдущем (13) параграфе ни одно из гос. учреждений не вправе вмешиваться в деятельность Кузбасса, а ВСНХ предоставляется право контроля и надзора в отношении лишь только выполнения колонией производственного плана без вмешательства в текущую административно-техническую и оперативную работу Кузбасса (§ 14 — раздел III).

5) Кузбасс производит ввоз машин, материалов, продовольствия и проч. беспошлинно, без акциза и других сборов, на тех же основаниях, что и Межрабпомгол, сроком до 1 января 1925 г. (§ 17 — раздел III).

6) Правление Кузбасса обязывается ввезти из Америки на территорию СССР для нужд своих предприятий в Кемерово 500 колонистов (квалифицированных рабочих и технический персонал) (§ 17, раздел III).

7) Кузбасс освобождается от всяких государственных и местных налогов (промысловых, уравнительных и гербовых сборов и пр.) до 1 октября 1924 г. (§ 25, раздел III).

8) Задания, не предусмотренные производственной программой Кузбасса, могут даваться ему для обязательного выполнения только СТО (§ 26, раздел III).

9) Постановлениями СТО в случаях надобности может быть занаряжена продукция Кузбасса в целом и в частности по себестоимости с начислением средней прибыли на основании наряда СТО, Кузбасс обязан заключить с соответствующими госорганами договор на указанных СТО условиях (§ 27, раздел III).

10) При заготовках продуктов, продовольствия и всякого рода сырых материалов Кузбасс обязан при всех прочих равных условиях оказывать преимущество госорганам и кооперативным объединениям, выступившим в качестве контрагентов (§ 28, раздел III).

11) Каждый вновь зачисленный член колонии при своем вступлении обязан сделать взнос Кузбассу не менее 300 долларов, из коих 100 предназначается на покупку инструментов, 100 на продовольствие и 100 на проезд до границы СССР, в исключительных случаях предоставляется право Правлению по своему личному усмотрению освободить того или другого члена колонии от взноса полностью или частично (§ 33, раздел IV).

12) Каждый вступающий в члены колонии обязан прослужить в таковой не менее 2-х лет (§ 34, раздел IV).

13) Рабочие — члены колонии сохраняют за собой право обратного получения произведенного ими взноса по истечении их 2-х летней службы колонии, причем возвращение указанных сумм производится в следующем порядке:

а) в первую очередь возвращается сумма, внесенная сверх установленного взноса в 300 долларов;

б) во вторую очередь — сумма, внесенная на приобретение инструментов;

в) в третью очередь — сумма, израсходованная на продовольствие.

г) суммы, внесенные на транспортные расходы, возмещению не подлежат.

д) члены колонии, оставляющие таковую самовольно без разрешения Правления, до окончания 2-годичного срока службы, не имеют право на получение от Правления никаких сумм, кроме внесенных ими сверх установленных по положению 300 долларов.

е) члены колонии, оставляющие таковую до окончания 2-годичнго срока службы, в случаях заболевания имеют право на получение суммы согласно пункта «д» и кроме того, им предоставляется право на бесплатный проезд и провоз 10 пудов багажа до любого города в России, — или до порта Нью-Йорк, при особом на каждый случай разрешении Правления.

ж) Уволенные за всякого рода проступки, дезорганизацию, государственные и уголовные проступки лишаются права обратного получения сумм, внесенных ими при вступлении.

Многое из перечисленного в Уставе сегодня вызывает улыбку. Например, планирующаяся передача Надеждинского завода АИКу так и осталась прожектом, о котором впоследствии пристойно забыли. Правда, на смену этому прожекту пришел другой — заговорили о передаче Рутгерсу Черемховского бассейна. В результате Рутгерс не получил ни того, ни другого. Все, на что он мог рассчитывать — это Кемеровские, Ленинские и Прокопьевские копи и Гурьевский завод, т.е. предприятия, территориально входящие в Кузбасс. Но присоединение их к кемеровской вотчине Рутгерса произойдет только в 1925 году. Пока же спецы Сибрабкрина анализируют некоторые нюансы передачи Рутгерсу Кемеровского района: «По Постановлению СТО, начиная с 25 октября 1921 г. до 15 января 1923 г. район управлялся Советом из трех, состоящим из: 1) Управляющего районом, назначенного бывшим начальником управления Каменноугольной промышленности Сибири, 2) одного представителя от колонии и 3) одного представителя Сибугля в Новониколаевске, который и является председателем Совета Трех. Колонистам в течение первого периода было предоставлено право постройки домов, лесопильный завод, сельскохозяйственный участок и электростанция в Кемерово. Колонисты имели право пользоваться мастерскими и всем, что окажется необходимым для выполнения работ, включая и материалы, находящихся на месте запасов, но под контролем и с разрешения Совета Трех, как временного Правления предприятия и в счет будущего. Колонисты, не занятые на означенных выше работах, могли поступить в распоряжение администрации копей с обязательным подчинением существующему порядку и дисциплине. С 15 января 1923 г. согласно протокола Совещания Правления Кузбасстреста и представителей коллонии, управление Кемеровским районом было передано товарищу Рутгерсу, хотя фактически документальная передача имущества имела место 23 февраля 1923 г. Главное Правление АИКа находится в Москве, представительство в Нью-Йорке».

Еще одно обследование. — Но все это — общие сведения, которые мало что привносят к сумме уже познанного и почти ничего не добавляют к уже опубликованным данным в других наших книгах. Очевидно, не все обследования деятельности АИКа, особенно начального этапа ее существования, были достаточно глубоки и основательны. Кстати, таковых обследований в рутгерсовский период правления АИКом было немало. Листаем новую архивную папку. Открывается она некими загадочными «Ответами комиссии по обследованию предприятий Кузнецкого каменноугольного бассейна — АИКа и Кузбасстреста на вопросы, поставленные СТО». Никакой даты на документе не проставлено. Подписан же он только одним членом комиссии — неким Багирьянцем. Странно: документ, предназначенный для отсылки в высший хозяйственный орган страны (СТО), который, несомненно, считался куда более важным, чем даже ВСНХ, — подписывается всего одним человеком. Цель же документа и причины его составления до сих пор остаются туманными. Документ занимает пять машинописных страниц. Половина оного — сопоставление работы Кузбасстреста с АИКом.

Материалы упомянутого обследования оформлены крайне небрежно. Подчас трудно понять смысл написанного. Например, для начала Багирьянц останавливается на техническом состоянии предприятий и пишет, что «по запасам угля, подготовленного к нарезке», «состояние предприятий Кузбасстреста обременительное», поскольку оные запасы «подготовлены главным образом в дореволюционное время». Непонятно, о чем идет речь. И что означает слово «обременительно»? Для кого — обременительно? Для советской власти? Но тогда почему «обременительные» кузбасстрестовские предприятия, тем не менее, Москва субсидирует? Забавно, однако, но и в колонке, посвященной АИКу, читаем то же самое: «Состояние обременительное», причем под таковой ремаркой в скобочках написано: «Подготовлены АИКом». Судя по контексту, можно предположить, что речь идет об «угле, подготовленном к нарезке». ¹⁶⁰⁸

Далее в «ответах» сообщается, что «по состоянию технического оборудования, инвентаря и прочих частей основного капитала» предприятия Кузбасстреста находятся «в состоянии значительного износа», что Анжеро-Судженский район основан аж в 1897 году, Кольчугинский — в 1913, Южно-Кузнецкий в 1918 г. и, стало быть, все они работают на старом оборудовании, причем автор документа невнятно толкует о некой «диспропорциональности», однако совершенно непонятно, к чему именно таковая относится. Что касается АИКа, то Багирьянц считает: несмотря на то, что рудник основан в 1913 г., техническое оборудование на нем удовлетворительное: «В части коксово-химического завода первая батарея в 50 коксовых печей закончена в начале текущего года, работает с марта месяца и техническое состояние ее удовлетворительное, вторая такая же батарея построена до АИКа на 40%, находится в удовлетворительном состоянии. Достройка печей АИКа еще не начата. Кирпичи новых фасонов к предполагаемой реконструкции печей заказаны в июне сего года. Завод побочных продуктов находится в достройке и вырабатывает пока полупродукты: техническое состояние построенной части удовлетворительное. Достройка продвигается успешно». ¹⁶⁰⁹

Следуют также пояснения, что угольные месторождения Кузбасстрестом эксплуатируются «рационально», а в АИКе — неудовлетворительно. Возможно, речь шла о перерасходе динамита и прочих материалов или неэкономной выборке угля: что именно имел ввиду Багирьянц под «нерациональной эксплуатацией», неясно. ¹⁶¹⁰

Материальное состояние предприятий: в Кузбасстресте — «весьма ограниченное и не соответствующее требованиями нормального хода работ», в АИКе — «определяется как избыточно-обеспеченное». ¹⁶¹¹

Денежное состояние: в Кузбасстресте — «тяжелое по недостаточности оборотных средств, а потому обременительное наличием кредитных векселей», в АИКе — «удовлетворительное при наличии запаса средств, отпущенных Государством АИКу». ¹⁶¹²

Далее Багирьянц пытается сравнить предприятия по их работоспособности. Картина получается такая: с организационно-административной стороны в Кузбасстресте положение «не вполне удовлетворительно», в АИКе же, считает Багирьянц — все нормально. В Кузбасстресте «в части использования труда», впрочем, тоже обстоит все хорошо, что особенно отрадно на фоне «финансово-материальной необеспеченности», в АИКе же использование труда «удовлетворительно, при значительно повышенной оплате труда». Наконец, организация труда в Кузбасстресте, «не вполне удовлетворительна», в АИКе же, опять-таки — все в ажуре. ¹⁶¹³

Багирьянц также пытается сравнить работоспособность двух столь непохожих хозяйственных структур «со стороны системы хозяйствования». Так, он отмечает, что в Кузбасстресте со сбытом дела обстоят плохо, положение «затруднительное, вследствие неувязки центральными планирующими органами программы добычи с возможностями реального сбыта», АИК же тоже испытывает «затруднительность сбыта в отношении угля Волковского пласта». ¹⁶¹⁴

Финансовые успехи и неуспехи в Кузбасстресте Багирьянц свел к такой формуле: «Результаты коммерческой деятельности вследствие непредвиденного сокращения сбыта и недостатка оборотных средств характеризуются чрезвычайным расширением кредитных операций», в АИКе же «при наличии запаса средств и разрешенного (по неиспользованию) кредита, финансовая политика строилась на использовании указанных средств без отягощения кредитными обязательствами, предоставленный кредит не использован, коммерческий результат деятельности за первое полугодие текущего года определяется успешным». ¹⁶¹⁵

Что касается себестоимости, то таковая была меньшей в Кузбасстресте, однако и у АИКа она, по мнению Багирьянца, была не высокая, и это — «при существующей высокой оплате труда», по сравнению с Кузбасстрестом. ¹⁶¹⁶

Багирьянц также озаботился «условиями, отрицательно влияющими на продуктивность работы предприятий», и выяснилось, что «в организационной части» таковых «отрицательных условий» у АИКа вообще не было, что же касается Кузбасстреста, то Багирьянц подмечает «отсутствие упрощенных и требующих меньше затраты сил форм учета и отчетности, вредный для дела формальный подход инспектуры труда к вопросам охраны труда, низкую оплату технического надзора и конторского персонала». ¹⁶¹⁷

«В части производства каменного угля» Багирьянц узревает «отрицательные моменты» как в Кузбасстресте, так и в АИКе. У треста — «ограниченная возможность сбыта, …недостаточная загруженность производственных единиц, значительный износ основного капитала, недостаток оборотного капитала». В АИКе — «Неразрешение… задачи получения металлургического кокса на смеси углей кемеровского рудника.., (это) обстоятельство… приводит АИК к необходимости затрат новых средств на оборудование новых шахт и рудника, а также к выходу на рынок со значительным количеством Волковского угля». ¹⁶¹⁸

Кроме того, в АИКе узреваются и неполадки с производством кокса: «значительное потребление (до 50%) привозного (Кольчугинского) угля для коксования, неналаженность процесса коксования (рыхлость кокса, выход брака от 15 до 30%), избыток газа, выпускаемого в воздух до 10%, отсутствие калькуляции себестоимости кокса и химпродуктов, при высокой продажной цене кокса». ¹⁶¹⁹

В общем, при сопоставлении Кузбасстреста с АИКом Багирьянц отдает предпочтение колонии. Тем не менее, считает нужным провести «мероприятия, необходимые для увеличения продуктивности работы» как для Кузбасстреста, так и для АИКа. Он полагает, что в отношении Кузбасстреста государство обязано осуществлять «поощрительную политику центра в распоряжении угля Кузбасстреста, отмену ломаного тарифа на линии Кольчугино — Прокопьевский рудник, отпуск средств на пополнение основного капитала для поддержания производственной мощи предприятий треста, отпуск средств для увеличения оборотного капитала, недопущение выхода угля Волковского пласта на рынок в количествах, создающих осложнение в сбыте угля Анжеро-Судженского района». Что касается АИКа, Багирьянц в разделе, посвященном «мероприятиям государства», улучшающим житие-бытие колонии, не написал ничего. Возможно, подразумевалось, что государство аиковцев и без того балует. ¹⁶²⁰

По мнению Багирьянца, тем не менее, некие «хозорганы», которые в его представлениях не отделимы от государственных структур, обязаны были предпринять меры, улучшающие положение как АИКа, так и треста. Для треста они сводились к «увеличению нагрузки производственных единиц, механизации горных работ, последовательному проведению электрификации, усилению жилищного строительства и его улучшению». АИКу же предписывается «в целях рациональной эксплуатации Кемеровского месторождения — срочное разрешение АИКом экономической задачи коксования на углях своего района с минимальным добавлением угля Кольчугинского района; увеличение масштаба разведочных работ, увеличение механизации добычи и введение других новейших методов работ, усиление электрификации по горным работам». ¹⁶²¹

Кроме того, АИКу вменяется в обязанность «разрешение вопроса о наиболее рациональных смесях углей процесса коксования для получения нормального металлургического кокса, сведение до минимума потребления Кольчугинских углей, срочные установки приборов для улавливания аммиака, снижение себестоимости кокса». ¹⁶²²

Багирьянц наметил также некие «организационно-административные меры», которые следовало бы учитывать и проводить в жизнь как тресту, так и колонии: «необходимость регламентирования центром вопроса о взаимоотношениях хозорганов союзного значения с местными руководящими органами, уменьшение штатов и повышение их оплаты труда, как управления треста, так и предприятий с попутным упрощением отчетности, как внутренними мероприятиями хозорганам (треста), так и содействием этому со стороны ВСНХ». В колонке, отведенной тем же вопросам для АИКа, Багирьянц пишет: «тоже», т.е. имеется в виду, что перечисленные выше меры, предписанные в отношении Кузбасстреста, полностью относятся и к колонии, что вызывает недоумение: ведь тот же Багирьянц несколькими абзацами выше отмечал, что в АИКе с отчетностью все обстоит прекрасно и с оплатой труда — тем более. ¹⁶²³

Самое любопытное, однако, в документе содержалось в самом его конце. Багирьянц в некоем подобии резюме под названием «Определение системы управления предприятиями Кузнецкого бассейна в целях получения наивыгоднейшего эффекта» обмолвился о «сосредоточении руководства в одних руках». Имелось в виду руководство всей угольной промышленностью Кузбасса. Однозначного вывода в пользу передачи АИКу всех угольных районов Кузбасса Багирьянц не делает, однако процитированное выше сопоставление Кузбасстреста с АИКом, сделанное Багирьянцем, не оставляет даже следа сомнений в том, что его симпатии — на стороне Рутгерса. И тогда, возможно — для того и было затеяно «обследование», причем по инициативе СТО, чтобы решить, может ли Рутгерс взять под свое начало еще и предприятия Кузбасстреста?

Заметим, отчасти все так и получится: в начале 1925 г. Прокопьевский, Ленинский районы и Гурзавод, принадлежавшие ранее Кузбасстресту, достанутся именно Рутгерсу. Впрочем, Багирьянц в выводах достаточно осторожен, вернее — попросту их не делает, ограничиваясь лишь полунамеком на возможность организационных перемен и передела хозяйственной власти в Кузбассе: «Исходя из целесообразности разделения между Кузбасстрестом и АИКом производственных целей в отношении рынка: АИК — производство кокса и химпродуктов, Кузбасстрест — производство каменного угля, а также из предпосылок — а) что Ленинский (Кольчугинский) уголь идет на удовлетворение нужд газогенераторных установок Урала лишь в меньшей своей части на коксование, б) что выделение из Кузбасстреста Кольчугинского района в ведение АИКа, подрывая финансовое положение первого, обессилит и сведет трест на положение предприятия местного значения и в) что наличие Кольчугинского района в ведении АИКа отвлечет его внимание от поставленных и неразрешенных им до сих пор задач, комиссия считает передачу АИКу Ленинского (Кольчугинского) района недопустимой в настоящее время, впредь до разрешения АИКом поставленных задач (отыскание заводским путем такой смеси из имеющихся в Кемеровском месторождении трех пластов, при которой можно было бы превратить в хороший металлургический кокс наибольшую массу этих углей, свести на нет выход кемеровских углей в сыром виде на рынок, достигнуть минимального расхода в смеси углей Кольчугинского района, довести продажную стоимость кокса до приемлемой Уралом цены), тогда уже считать необходимым организационный вопрос по Кузнецкому бассейну пересмотреть в направлении сосредоточия руководства в одних руках». ¹⁶²⁴

Вырисовывается странная картина. Все, написанное Багирьянцем выше, говорит о предпочтениях АИКу перед предприятиями Кузбасстреста. Он также не считает лишенным смысла передачу Рутгерсу всех угольных предприятий Кузбасса, однако — на четко очерченных условиях. Но вполне очевидно, что если даже Рутгерс не смог добиться выполнения таковых, то уж кузбасстрестовские хозяева — и подавно. И тогда — не выглядят ли довольно странными попытки Багирьянца затормозить передачу новых районов Рутгерсу, о хозяйстве коего он отзывается, тем не менее, достаточно лестно?

После указанного выше довольно парадоксального резюме, следует небольшая записка Багирьянца насчет Гурьевского завода. Из нее следовало, что отдельные цеха его выглядят вполне по-современному, за исключением, пожалуй, мартеновского. Но ведь Гурьевский завод вскоре передадут тоже Рутгерсу, и выглядит странно, что Багирьянц не отметил в своем описании самого большого «греха» гурьевской металлургии — она была чудовищно убыточна, и создается впечатление, что если Рутгерсу передали в свое время Кольчугинский (прибыльный и наиболее благополучный) район, то — не под тем ли предлогом, чтобы «в довесок» он взял на себя «головную боль» с гурьевскими убытками (подробнее см. третий том «Страниц истории города Кемерово»). В отчете Багирьянца же — все довольно эвазивно, и не совсем ясно, с какой целью он расписывает положительные или отрицательные стороны гурьевского хозяйственного бытия: «Оборудование доменного цеха (основан в 1888 г.) в большинстве значительно изношено и устарело.., оборудование мартена, только что законченного постройкой — нацело новое и вполне удовлетворительное.., постройка и монтаж прокатного цеха, по стоимости сооружений и заготовленного оборудования — исполнены на 90% и находятся в удовлетворительном состоянии.., различные цеха завода (доменный, мартен, прокат, литейный и др.) находятся в значительной взаимной диспропорциональности; старая домна и новый мартен, и несоразмерно большой по производительности прокат, мало и плохо оборудованный литейный цех и т.д.». ¹⁶²⁵

Заканчивается отчет маленькой подглавкой о коммерческой деятельности Кузбасстреста. Из нее узнаем, что она если не процветает, то подает надежды на улучшение. Очевидно, Багирьянц, признавая преимущества АИКа перед Кузбасстрестом, по неизвестной причине старается препятствовать расширению АИКа за счет треста и заинтересован в закреплении сложившегося статус-кво. Отсюда — стремление «под занавес» подчеркнуть жизненность предприятий Кузбасстреста: «Нормальное течение коммерческой деятельности треста было нарушено имеющим место снижением в операционном году намеченной программой плановой поставки НКПСу кругло на 9 миллионов пудов, из коих 4,5 млн. пуд. было сдано НКПСу по распоряжению центра в счет поставки будущего года по более низкой, по сравнению с ценой текущего года, цене будущего года. Вышеприведенное обстоятельство, а также недостаток оборотных средств вынудили трест широко пользоваться кредитными операциями… Трест в результате удачных коммерческих операций выйдет из вынужденного затруднительного положения на 1 октября 1924 г. за счет увеличения его кредита». ¹⁶²⁶

Таким образом, по «конечной» дате, проставленной в документе, можно судить, что «обследование» СТО было проведено не позднее октября 1924 г. Из иных документов, к которым мы еще обратимся, следует, что обследование СТО (Багирьянц, Растопчин) было предпринято в ответ на «обследование» наркомата рабоче-крестьянской инспекции, который возглавлялся Сталиным. Наркомат РКИ отозвался в адрес АИКа достаточно нелицеприятно. Однако, если судить по бумаге, подписанной Багирьянцем, СТО, признавая успехи Рутгерса, не хотел (хотя бы на первых порах) усиливать влияние колонии за счет Кузбасстреста. Возможно, «верхи» хотели избежать скандалов, которыми неизбежно сопровождаются любые крупные организационные «революции».

Остается загадкой, почему наркомат РКИ был так неласков к Рутгерсу. В конфликте, разгоревшемся между Кузбасстрестом и АИКом, РКИ брала сторону треста. Так, попутно с обследованием предприятий АИКа уполномоченный наркомата РКИ по Сибири предпринял инспекцию и Кузбасстрестовских предприятий, в частности, Ленинского района. Сохранился конечный документ инспектирования, который, отмечая мелкие недостатки Кузбасстреста, тем не менее, фиксировал и «удовлетворительную постановку счетоводства», и «улучшение работы горного цеха», так что в целом итоги обследования выглядели вполне прилично. ¹⁶²⁷

Доклад Рутгерса. — Как бы то ни было, Рутгерсу пришлось обороняться от наркомата РКИ, убеждая последующую комиссию СТО в том, что все не выглядело столь плохо, как это представляло ведомство Сталина. Для комиссии СТО Рутгерс 24 июля 1924 г. составил специальный доклад. Помечен он не только датой, но и местом: «в Кемерово, Сибирь». В начале доклада Рутгерс повествует о планах АИКа на ближайшее пятилетие, что сегодня выглядит довольно забавно: ведь известно, что АИКу отпущено жизни всего-то три года. Рутгерс: «Комиссия поставила несколько вопросов, на которые я постараюсь ответить пункт по пункту. Первые три вопроса относятся к роли АИК «Кузбасса» в будущем, в особенности в ближайшие пять лет, к возможностям сбыта и к нашей подготовленности выполнения возложенных на нас задач. Кемерово в ближайшем будущем должно играть роль, в первую очередь в связи с коксовым и химическим производством. Однако производство угля для химической промышленности связано также с производительностью некоторого количества угля сверх того, не говоря уже о том, что было бы весьма неэкономно ограничить производительность до абсолютного минимума, а, наоборот, расширить до логического максимума, в связи с нуждами, возможностями транспорта, общими перспективами, накладными расходами и т.д. На этом основании мы представляем максимальную и минимальную программу. Максимальная программа основывается на потребностях химзавода. В октябре 1925 г. у нас будет работать вторая батарея коксовых печей. Постройка третьей батареи будет зависеть, главным образом, от Урала. В нашей минимальной программе мы намечаем этот срок на 1930 год, но назначение любого срока является спекулятивным, если мы не знаем, как думает и как будет развиваться Урал. Наша максимальная программа основывается на технических возможностях развития шахт и она расширяется до пределов 60.000.000 пудов в год, как максимум, дающий выгодную экономическую единицу, выше которой следовало бы вскрыть новые шахты для того, чтобы получить еще более экономические результаты». ¹⁶²⁸

Рутгерс толкует о планах на 1930 год! Очевидно, даже в страшных снах ему не видится, что пребывание его в Сибири будет столь скоротечным. Что касается третьей батареи коксовых печей, то она будет введена в строй уже в послеАИКовское время, и кемеровский историограф Балибалов в своей книге «Кемерово: вчера, сегодня, завтра» горделиво отметил заслуги советских специалистов в ее возведении, хотя подготовка к этому событию, как видно из доклада Рутгерса, была на повестке дня еще в середине 20-х.

Рутгерс: «В период первых лет такая программа была бы невыполнена, главным образом, из-за соображений. Затем при производстве выше 25.000.000 перед нами встает вопрос переброски угля с правого берега на левый, т.к. канатная дорога имеет только ограниченную мощность. При максимальной программе нами не приняты во внимание возможности сбыта. Поскольку мы сейчас наблюдаем, рынок может поглотить только минимальную программу, в противном случае Государство должно будет закрыть добычу в некоторых других рудниках. Мы придерживаемся мнения, что концентрация является единственным рациональным исходом, а т.к. Кемерово и Кольчугино нужны для кокса и химической промышленности, то было бы логичным в первую очередь закрыть или ограничить добычу в Южной группе, если нет специальных причин, которые этому мешают. Абсолютная программа Кемерово между максимальной и минимальной не может быть предвидена, но мы стараемся всегда иметь наши планы разработанными так, чтобы быть всегда в состоянии выполнить любой запрос на уголь, который бы мог быть нам предложен советским государством. Нашими основными принципами являются эластичность и абсолютное подчинение государственному планированию». ¹⁶²⁹

Стало быть, Рутгерс убеждает московские власти расширить АИК за счет Ленинского рудника, который предполагается отобрать у Кузбасстреста. Более того — собирается закрыть Прокопьевскую (Южную) группу рудников, то есть нанести еще один удар по Кузбасстресту, в руках коего намечено оставить только Анжерку. Все получится именно так, как желал того Рутгерс (правда, южную группу не закроют, а тоже передадут в ведение АИКа). Рутгерс: «Это о Кемерово. Так как АИК находится здесь для расширения ее деятельности, а такое расширение в пределах Кемерово весьма ограничено, то единственный способ использования АИКа является в расширении его деятельность в остальной части Кузнецкого бассейна. Никто не сомневается в целесообразности объединения Кузнецкого бассейна под одним Правлением, за исключением Анжеро-Судженки, которая может рассматриваться как отдельная единица. Независимо от субъективных причин объединения Кемерово и Кольчугина, надо раз навсегда себе выяснить, что при теперешнем медленном развитии рынка сбыта на уголь совершенно нерационально содержать две самостоятельных организации. Возможности рынка в ближайшем будущем зависят, главным образом, от Урала. Это не наше дело решать и устанавливать программу. Это дело Сибплана и Госплана. Что касается нашей подготовленности, то мы можем смело заявить, что мы достаточно развились, чтобы расширить нашу деятельность на остальную часть бассейна. Материалы и машины мы можем закупить здесь или за границей, чтобы выполнить любую программу, а само по себе развитие идет так медленно, что навряд ли можно ожидать каких-нибудь затруднений в выполнении программы. В финансовом отношении можем опираться на предприятия Кемерово, рассчитывая на прибыль минимум в 1.000.000 в год». ¹⁶³⁰

Удивляют рассуждения Рутгерса о необходимости расширить производство АИКа. Спрашивается: а как же ликвидированные им рудники Северной группы, вроде Порывайки? Ведь именно он отказался продолжать на них угледобычу. И — правильно сделал, поскольку проблема сбыта угля была одной из неразрешимых. Но тогда чем объясняется желание присоединить к АИКу Кольчугинский рудник? Только ли потребностью в особой марке угля, которой нет в Кемерове и которая как воздух нужна химзаводу? Или имела место насущная потребность устранить такого «вредного» конкурента, как Кузбасстрест, руководители коего строили против Рутгерса столько козней?

Рутгерс: «Если государство хочет ускорить развитие сверх определенного темпа, то придется получить поддержку в качестве ссуды. Пока еще не предвидится, что нам потребуются экстренные средства для Кемерово. Чтобы перевести Кольчугино на положение нормального предприятия, потребуются ссуды в 1 миллион рублей с выдачей в течение 2-х лет, которую мы можем вернуть через пять лет. Что касается технических вопросов, я постараюсь на них ответить вкратце, т.к. большинство из них имеет чисто академическое значение. Развитие Кемеровских шахт как для минимальной программы, так и для быстрого расширения, основывается на следующих соображениях… Такая промышленность, как наш химический завод, не может быть полностью зависима от одной шахты, особенно такой, в которой имеется столько неопределенности, как недостаточные разведки, пожарный участок, газы и т.д… Настоящее положение обосновывается на Центральной шахте и нами приняты все меры для того, чтобы поднять производительность этой шахты. На факте мы доказали, что подняли добычу с 5.000 до 40.000 в день. Приостановить выработку Центральной шахты для того, чтобы перестроить ее для американских методов высшей производительности невозможно, поскольку у нас нет другой шахты в резерве». ¹⁶³¹

Рутгерс собирается добиться ссуды с возвратом через пять лет? Сколь наивно выглядит он, однако, если не представляет очевидного: авантюра, сколь бы смело и основательно ни продуманная, — всегда временна, по определению. Рутгерс же надеялся, похоже, что в Сибири проживет не один десяток лет…

Рутгерс: «Так как новая шахта была необходимо в срочном порядке, мы не могли ждать решения вопроса о шахте на левом берегу, где еще необходимы были громадные разведочные работы… Новая шахта должна была быть сделана так, чтобы дала возможность применить в ней американские методы работ и американское оборудование. Вопрос о том, будет ли Центральная шахта в будущем резервом или действующей шахтой, будет в полной мере зависеть от положения вещей. Если Владимировская шахта сможет обеспечить все нужды, то, по всей вероятности, уголь обошелся бы дешевле, т.к. транспортировать его по канатке придется меньше и эта шахта даст возможность применить американскую практику. Если спрос на уголь увеличится сверх наших ожиданий, мы сумеем использовать обе шахты на долгий период. Если окажется, однако, что уголь Центральной шахты лучше и дешевле, чем уголь наклонки, то Центральная шахта останется главной шахтой. Это мы не отрицаем и находим, что целесообразно рассуждать по этому поводу, т.к. мы, с одной стороны, Владимирскую наклонную все равно должны были построить, а с другой стороны, ни в коем случае не пренебрегаем развитием Центральной шахты. Больше того, оказалось, что Центральная шахта имеет запасы Кемеровского угля не больше, чем на 3 года, если мы не углубим ее в значительной степени к северу и вглубь обрыва, что еще больше оправдывает необходимость Наклонной, о действительных запасах которой можно судит по докладу Горного Отдела». ¹⁶³²

Насчет перспектив Центральной шахты Рутгерс ошибался. Центральная работала в Кемерово даже накануне войны. Впрочем — в те поры вопрос о сбыте угля уже не стоял на повестке дня, и производство росло, можно сказать, на дрожжах (точнее — на костях сибирских зэков). Рутгерс: «Самым логичным местом шахты для снабжения химического завода, как и желдорог, является, несомненно, левый берег. Экономия в транспорте и накладных расходах до того очевидна, что всякая дискуссия по этому поводу абсолютно исключена. Если наши разведки дают благоприятный результат, то мы можем приступить уже в будущем году к открытию новой шахты на левом берегу. Но, несмотря и на это, мы не можем обойти Владимирской шахты Наклонной, ввиду неопределенности открытия этой именно шахты на левом берегу в определенные пределы времени. Если бы от нас не утащили планов и разведок, мы могли бы, может быть, продвигаться успешнее. О программе разведок я ссылаюсь на приложенный доклад о разведках. Вопрос о туннеле является совершенно второстепенным вопросом. Если пройдем в угле и посредством машин, расходы будут незначительны, за исключением возможных непредвиденных перебоев в смысле воды. В случае больших затруднений мы очень просто приостанавливаем план дальнейшей выработки, не нарушая общих планов нашей работы, т.к. левый берег будет иметь свою собственную шахту. Настоящая канатная дорога годится только для 20.000.000 пудов. Шахта на левом берегу будет сделана для снабжения нужд химзавода, так что пройдет еще долгое время, пока мы станем зависимы от туннеля или от моста». ¹⁶³³

Рутгерс сообщает, что бывшее руководство рудника похитило или уничтожило всю документацию угольных разведок. Но разве не встречали мы уже жалобы на то, что Лоханский и иже с ним увезли с собой по недосмотру, а может быть, и специально, чертежи химзавода, чем нанесли АИКу и в ее лице государству большой вред и убытки, которые пришлось покрывать из казны? Ненависть к колонии была стойкой и последовательной.

Рутгерс: «Однако мост рано или поздно будет необходим. Это даст достаточную экономию в транспорте и администрации так, чтобы оплатить себя в продолжении 10 лет. Если бы нашлись средства, то следовало бы приступить к постройке моста немедленно, независимо от туннеля в угле под рекой. Поэтому вся дискуссия в этом направлении нецелесообразна. Мы, во всяком случае, попробуем сделать туннель, независимо от всех дискуссий; мы его прекратим, если найдем, что он себя не оправдывает. Если, однако, комиссия сможет оказать нам содействие в постройке моста скорее, чем мы это сможем нашими собственными средствами, то мы будем очень благодарны». ¹⁶³⁴

Туннель под рекой Томь Рутгерс так и не построит. Моста тоже. О мосте вновь заговорят в первой половине 30-х (см. подробнее нашу книгу «Кемерово и Сталинск: панорама провинциального быта в архивных хрониках 1920-1930-х гг.»), построят же — только после войны. Так что Рутгерс, пробивая идею облегчения сношений правого и левого берегов Томи, опередил время этак лет на двадцать. Рутгерс: «По нашим расчетам, будущая шахта на левом берегу должна снабжать химзавод и желдорогу. Правый берег должен снабдить водный транспорт и быть дополнением для левого берега. Кроме того, правый берег должен оставаться резервом в случае нужды. Все расходы для шахт как на левом берегу, так и на правом берегу, включая туннель, будут покрыты из наших собственных ресурсов, т.е. из нашей прибыли. Мы бы предложили только, чтобы нам дали ссуду для комбинированного железнодорожного и пешеходного моста. Расходы по нем рассчитываются на 1.380.000 руб., из которых 750.000 обошлось бы на обыкновенный мост, включая фундамент, достаточный и для железнодорожного моста. Я нахожу, что такой мост был бы в общем в интересах государства и я уверен, что мост все равно когда-нибудь построен будет. Если можно было бы раздобыть средства, то следовало бы приступить к постройке немедленно. Помимо моста я не думаю, что нам понадобятся еще другие средства, сверх наших прибылей, имея, однако, ввиду, что нам разрешат продать нашу продукцию по рациональным ценам, которые, во всяком случае, всегда будут ниже, чем в других русских предприятиях и будут постепенно приближаться к ценам мирового рынка. Что касается нашего кокса, мы можем сказать, что с самого начала производили опыты с различными смесями угля и до сих пор еще эти опыты продолжаем. Точных результатов до сих пор еще не достигнуто и навряд ли будут достигнуты, т.к. наш уголь меняется в различных местах, а также печи будут меняться каждый раз, когда будем строить навес». ¹⁶³⁵

Характерна эта нацеленность Рутгерса на «цены мирового рынка». Стало быть, советскую систему ценообразования он не приемлет. И уже поэтому как мог он со своими «рыночными» представлениями о хозяйствовании рассчитывать, что останется в СССР хотя бы на пять лет? Воистину, Рутгерс был великим, но и наивным прожектером…

Рутгерс: «Твердость нашего кокса никогда не будет равна твердости кокса других стран, но, тем не менее, она достаточна, как уже показали результаты на опыте. Химический состав всегда будет высший и в общем наш кокс хорош для металлургических и других целей. Можно вполне полагаться на наших экспертов в дальнейшем улучшении качества кокса, в пределах наших естественных ресурсов. Поскольку теперешние опыты показали, самые лучшие результаты получились при смеси 37,5% кемеровского, 37,5% Кольчугинского и 25% Владимировского угля. В этом отношении Владимировская наклонная себя уже оправдывает, т.к. Владимирский уголь из Центральной шахты плохо коксуется. Производственных планов на кокс сверх производительности двух батарей не существует. Сколько было потрачено средств на окончание химзавода, было уже давно нашей бухгалтерией. Химическое производство потребует в первую очередь сернокислотный завод, который может работать на пиритан, находящихся в 30 верстах от Кемерова. Стоимость такого завода рассчитывается приблизительно в 300.000 рублей, если считать покупку оборудования в Германии. Вслед за этим нужен азотнокислотный завод стоимостью в 600.000 рублей, и, наконец, хлористый завод, который укомплектирует все нужды для основных продуктов». ¹⁶³⁶

У Рутгерса — «планов громадье». Причем все свои прожекты он собирался осуществить лишь за счет прибыли АИКа, без госдотаций. Вскоре, однако, ситуация изменится. С присоединением к Кемерово Прокопьевского рудника и особенно Гурзавода хозяйственное положение АИКа ухудшится. Прибыль не покрывала убытки, так что взять деньги на новые капитальные затеи было, в общем-то, неоткуда. Многие идеи Рутгерса оказались отложенными по крайнем мере на десять лет.

Рургерс: «Все это должно быть построено в течение 5 лет (!!! — авт.). В ближайшее время надо будет построить мелкие заводы, как брикетный завод, креозотный завод, а также мелкие фабрики для деревенских продуктов и общих нужд рынка. Мы не нуждаемся для этого в деньгах, т.к. все это мы можем делать из наших доходов, конечно, если государство захочет ускорить темп развития, то потребуется специальный фонд для этого. Химическое производство окончательно сконцентрируется на выработке красок и медикаментов с одной стороны, с другой стороны — будет приготовлено переменить производство на взрывчатые материалы и газы, в случае войны. Электрическая энергия пока что частично только используется. Шахты постепенно потребуют больше, но так как вообще предвидится медленное развитие, то у нас хватит достаточно энергии для развития химзавода, особенно для азотно-кислотного завода, для постройки которого нужно порядочно энергии, так как мы думаем употребить контактную систему, употребляя наш амониак, как сырок материал для азотной кислоты. Остальную энергию мы можем употребить для электрификации окрестных деревень, особенно если мы соединим Кемерово с Кольчугинским районом воздушной линией, а также сможем использовать часть энергии на электрификацию железнодорожного транспорта, в крайней мере в пределах нашей собственной территории станции Кемерово. Необходимым и крайне нужным является второй турбогенератор». ¹⁶³⁷

Заставляет задуматься и даже изумиться тезис Ртугерса о медленном развитии местной промышленности. Рутгерс оказался спецом недальновидным. Зная привычку большевиков все делать наскоком, можно было бы предвидеть тот зуд, коим будет проникнута кремлевская верхушка, охваченная всего три года спустя идеей сверх-индустриализации на костях «врагов советской власти». Однако самого Рутгерса в ту пору в Сибири уже не будет.

Рутгерс: «Мы могли получить в Германии турбогенератор в 1000 кв. за 36.000 руб. из резервов и потеряли бесконечно много времени на ходатайство лицензии, так мы не хотим платить в России 140.000 руб. с доставкой через 12 месяцев. Сейчас уже 6 месяцев как работает наш турбогенератор и единственным быстрым исходом является неиспользованный турбогенератор в 500 кв. из Кольчугино, который можно перевезти в Кемерово и установка которого займет 3-4 месяца, если Центр примет срочные меры. Я советую, чтобы комиссия телеграфировала в Москву, что срочное постановление абсолютно необходимо. Если нам в этом отношении откажут, мы снимаем с себя ответственность и придется опять нажимать о получении лицензии на тактику за границей. Комиссия спрашивает, как мы думаем финансировать наше дальнейшее развитие. Я уже говорил, что у нас будут значительные доходы и согласно нашего договора мы имеем право употребить их для дальнейшего развития. Есть даже сомнение, сможем ли мы всегда расширяться в пределах наших финансовых возможностей, т. к. расширение зависит не только от одних денег. Даже до сих пор наша финансовая программа ограничивалась не по финансовой причине, а по причине недостаточной мощности аппарата и недостатка рабочих рук. Мы могли бы это сделать, если бы хотели форсировать и тратить чрезмерные деньги. Я больше чем уверен, что у нас хватит достаточно средств для дальнейшего развития в пределах наших возможностей. Если бы нам за продукты не платили немедленно или если временные расходы превышают наше наличие, то придется примкнуть к обыкновенным банковым операциям, включая кратковременные ссуды». ¹⁶³⁸

То, что сообщил Рутгерс касательно ввоза из-за границы оборудования, не может не впечатлить: за право провоза турбогенератора стоимостью 36 тыс. по таможенным порядкам пришлось бы заплатить советской казне почти в четыре раза больше, т. е. 140 тыс. рублей! Да еще вести одновременно битвы за получение соответствующей лицензии, т. е. доказывать Советам необходимость ввоза оборудования и очевидную пользу СССР от новых заграничных приобретений. И это — в условиях экономического спада, когда каждая копейка на счету!

Рутгерс: «Комиссия хочет знать, какие были помехи в нашей работе. Если бы захотелось описать все помехи и затруднения, то пришлось бы написать целую книгу. главные источники лежат в антагонизме и саботаже со стороны концессионеров, которые стараются помешать комбинации американской промышленной и русской революционной энергии. самой большой и срочной просьбой было бы оставить нас в покое и дать нам возможность вырабатывать нашу собственную систему, нашу собственную технику, нашу собственную организацию, без вмешательства бюрократических учреждений или таких элементов, которые или не могут или не хотят понять наших усилий». ¹⁶³⁹

Итак, Рутгерс называет самыми главными своими врагами «концессионеров». Странно. Не понятно, какой именно смысл он вкладывает в это слово. Ведь многие считали, и считают даже сегодня аиковскую структуру концессионной. То есть самих аиковцев, колонистов, называли концессионерами. И хоть в ряде документов колонисты всячески открещивались от такого ярлыка, совершено непонятным выглядит, что они сами понимали под словом «концессия». И если концессионеры — не они, то на кого же намекает Рутгерс? На членов государственных комиссий и учреждений? Но, помилуйте, они — хозяева, а не концессионеры, или же — просто контролирующие инстанции. Как видим, опять — загадка.

Рутгерс: «Еще небольшое количество комиссий легко может уничтожить наше предприятие и нам приходится иметь дело не только с комиссиями, но с бесконечным количеством специальных инспекций и почти ежедневный поток бумажной волокиты. Если бы стали выполнять все инструкции или отвечать на одни только вопросы, мы бы преспокойно могли бы закрыть наше предприятие. Мы самым строгим образом должны протестовать против систематически возрастающих случаев вызовов наших товарищей в суд, в связи с формальностями и формальной ответственностью. Такое положение делает работу невозможной, даже если суд оправдывает их. Как общее правило, мы можем работать в условиях определенной свободы и невмешательства. Я этот вопрос выяснял сейчас в Москве с центральными органами. Мы настаиваем на нашем требовании специального исключительного положения, имея ввиду специально пункт о подчинении непосредственно СТО». ¹⁶⁴⁰

Но что означало это непосредственное прямое подчинение СТО? Ответ один — противопоставление АИКа всем хозяйственным структурам страны, включая ВСНХ. В СССР же не могло быть исключений. Все шагали шеренгой, нога в ногу. Исключительность означала наживание бесчисленных врагов и зависть, а в конечном счете — просто крах хороших начинаний.

Рутгерс: «Нечего говорить о том, что если наша работа показывает успехи, то мы должны расширять нашу деятельность. Наша энергия не позволяет нам затишья и Советская Россия не допустит, чтобы ее ограничить. Позади нас остался период времени, достаточный для того, чтобы оценить наши возможности. Если наши успехи за этот период оцениваются недостаточно, то я нахожу, что мы не справились с нашей задачей, и просим быть освобожденными от дальнейших обязанностей. Если же наши успехи признаются, то мы должны расширить нашу деятельность. Расширить нашу деятельность в пределах Кольчугино и даже Южной группы мы находим возможным при очень незначительном увеличении нашего штата и при той же форме Правления. Настоящее Правление состоит из трех членов, назначенных СТО. Пока что только один из трех членов Правления находится постоянно в Кемерово. В ближайшем будущем два члена будут связаны непосредственно с производством, третий будет находиться в Москве. Это облегчит наблюдение за двумя и больше копями. Центральное Управление должно находиться непосредственно на месте производства. Поэтому оно должно быть в Кемерово, а не в Ново-Николаевске или Томске. Администрация в Кольчугино могла бы быть значительно уменьшена, а все управление в Ново-Николаевске ликвидировано, поскольку это касается нашего комбинированного предприятия». ¹⁶⁴¹

Комиссия СТО, в конце концов, очевидно, согласилась на реформу, предложенную Рутгерсом (отобрать у Кузбасстреста и присоединить к АИКу Кольчугино, Гурьевск и Прокопьевск). Возможно, такое благоволение к Рутгерсу — лишь знак оппозиции к Сталину и его наркомату, за полгода до этого выдавшего заключение явно не в пользу колонии.

Рутгерс: «Самым главным вопросом для комиссии, по-моему, является: каковы результаты, достигнутые АИКом Кузбасс. Эти результаты не могут рассматриваться только как таковые, а в связи с возможностями на будущее. Они должны поэтому рассматриваться в связи с условиями и в связи с тем, что мы нашли, когда мы сюда приехали. Даже случайному посетителю не может не быть очевидным, что наше предприятие более активно, более прогрессивно, лучше организовано и оборудовано, чем подобные предприятия в других местах. Но труднее, однако, описать картину того абсолютного хаоса и той развалины, из которой нам пришлось поставить на ноги это предприятие в сравнительно краткий срок. Вообразите себе предприятия без книг, с абсолютным хаосом в складах, с неуплоченной заработной платой в продолжение 4-х месяцев, без продовольствия, без сена, без крепей, с машинами полностью разрушенными. Вообразите себе канатную дорогу, которая перевозила 6.000 пудов в день и постоянных перебоях в работе, которая теперь справляется с 40.000 пудами в день. Вообразите себе Центральную шахту с подготовленным углем на 6 недель в Кемеровском пласту, от которого зависит работа химзавода и где сейчас подготовлено угля больше, чем на год. Вообразите себе подъемную машину, которая должна быть беспрестанно заменена другой для ремонта, и которую не успевают ремонтировать наполовину, как и другая нуждается в ремонте, и так без конца». ¹⁶⁴²

Похоже, что любимым словечком Рутгерса было «вообразите». Он явно не был лишен фантазии и умел перспективно мыслить. Увы, «перспективам» АИКа предначертано существовать всего два года… Однако Рутгерс о том еще не ведает и по-прежнему живет «планов громадьем», дивясь тому, что смог за год-другой вытащить Кемерово из советской безалаберной трясины.

Рутгерс: «Вообразите себе каждую машину на руднике, пришедшую в полную негодность и вы поймете, какую работу проделал механический цех. Вообразите себе почти все котлы забракованными и приведенными нами в шесть месяцев в работоспособное состояние. Вообразите себе грязь и разрушение дорогие всюду и посмотрите на них теперь. Вообразите себе расхищение и кражу, беспорядок и саботаж, и пусть у кого-нибудь хватит сегодня смелости сказать, что нами не достигнуты крупные успехи. Сравните производительность и себестоимость угля с тем, что мы нашли и сравните их с нефальсифицированными и сфабрикованными цифрами в Кольчугино и тогда не будет возможности для дальнейших аргументов. Берите химзавод и сравните его с тем состоянием, в котором мы его нашли, как указано в нашем переданном Вам докладе об обнаруженных дефектах. Вообразите себе, что бы означало продолжать это разложение под возглавляющим инженером, которому через специальную «автономию» от Кузбасстреста была дана возможность дурачить нас, похитить все планы и быть на страже, чтобы все было сделано для того, чтобы завод не кончать сооружением. Мы не удовлетворимся только заявлением, что достигнуты успехи; мы хотим полного признания наших результатов. Мы не отрицаем, что имеется много дефектов и что наше предприятие еще далеко от нормального предприятия. Мы надеемся, что нас не будут судить только по всему тому, что было достигнуто, но в каких условиях оно было достигнуто и с точки зрения будущих возможностей. Мы требуем ясного ответа. Стоит ли иметь американцев здесь в той форме, как их представляет АИК. Мы требуем этого ответа сейчас после двух лет тяжелого труда, т.к. от этого ответа зависит отношение тех, которые выдержали до сих пор этот эксперимент, которые в дальнейшем готовы его продолжать, но также могли бы перенести свою энергию и на другое поле действий, в случае отрицательного ответа». ¹⁶⁴³

На этом письменный доклад Рутгерса заканчивается. Перед подписью: «директор-распорядитель Правления АИК Кузбасс», и печать колонии. Концовка доклада Рутгерса, конечно, не может не впечатлить. Признание заслуг АИКа — это, конечно, важно. Однако удивляет, что под занавес он расправляется с неким инженером, возглавляющим когда-то химзавод. Имеется в виду Лоханский, якобы присвоивший чертежи химзавода накануне передачи его в ведение АИКа. Рутгерс считает его едва ли не врагом № 1. Но так ли это?

Сейчас нам уже немало известно о личности Лоханского, незаурядного, даже удивительного человека. Истинный интеллигент, блестящий специалист и изобретатель, Лоханский бестрепетно встал на сторону Советской власти, когда другие делали совсем иной выбор. В «благодарность» претерпел, как только и можно было ожидать от большевиков, немало унижений, экспроприацию своего дома, обвинение во вредительстве и ярлык чуть не врага народа.

И не исключено, что в основе многих его мытарств легла как раз инсинуация, неизвестно кем подсказанная Рутгерсу, о похищенных документах. Впоследствии Лоханский нашел полное признание своего таланта и знаний, о чем с радостью прочли так же в уже названной книге И. Балибалова о городе Кемерово.

Что до якобы похищенных им документов, они, как читатель убедится далее, были найдены в феврале 1923 года, и Лоханский к ним никакого касательства не имел…

Приказы. — Еще один пласт документов, крайне заинтересовавший нас, но находящийся в хаотичном состоянии — приказы по колонии. Подавляющее большинство их подписано Рутгерсом, так что, казалось бы, по ним можно было бы составить своеобразную хронику жизни и быта АИК. Но все это — с известными оговорками. Дело в том, что означенные приказы архивисты по крайней мере четырежды сшивали, перешивали, переставляли в них листы, стараясь выстроить их в хронологическом порядке. В результате, как и следовало ожидать, никакого порядка не получилось. Так, в деле № 9, числящемся по описи № 1 аиковского фонда, документы выстроены весьма своеобразно: январские приказы за разные годы подшиты вместе, затем идут февральские, но тоже — за разные годы. Очевидно, местным делопроизводителям или архивариусам было не до тонкостей «правильного» брошюрования и составления архивного дела. На повестке дня стояли куда более важные вопросы — например, массовое истребление документов и даже целых архивных фондов. Было все это, было…

Кстати, в упомянутом деле № 9 кажется странным и многое другое. Например, в листе использования документов почему-то написано, что дело имеет порядковый номер первый и называется оно «протоколы совещаний по вопросу положения дел в Кемруднике», тогда как никаких протоколов в деле не имеется. На том же листе обозначено, что дело касается 1922-23 годов, тогда как содержащиеся в нем приказы относятся к 1924-1925 и даже к 1926 годам.

Мы имеем все основания предполагать, что некогда находящиеся в образцовом порядке аиковские документы (на что обращали внимание сами руководители АИКа) были старательно запутаны впоследствии местными корифеями архивного дела. Между тем, никто так хорошо не разбирался в аиковском делопроизводстве, как сами аиковцы, так что позднейшее вмешательство архивистов в аиковские документы, по своему разумению и инструкциям свыше решавшим, какую папку, скажем, «развалить» на несколько частей, какие — объединить или как переиначить то или иное название дела, ныне выглядит не только бестактным, но и явно вредоносным, поскольку запутывает исследователя и мешает работе. Особенно удивляют заглавия дел, отраженные на их обложках и в описях. Они на 90% не отражают содержания, и если бы аиковцы сегодня были живы, они сильно бы удивились, узнав, что их делопроизводство так лихо и, главное, бездумно было «подправлено». Думается, что наибольший вред аиковскому фонду был нанесен в середине 40-х и начале 60-х годов (на части дел в заверительных архивных надписях обозначены именно эти годы, когда дела «подправлялись»).

Но что же делать нам, нынешним поколениям исследователей? В первой описи фонда — более 700 дел. Выстроить содержащиеся в них документы в мало-мальски приемлемом хронологическом порядке сегодня, ввиду означенного выше разброда, содеянного архивистами в предыдущие десятилетия, не представляется возможным — на это ушло бы не менее 10 лет. На наш взгляд, единственный выход — читать документы «как они есть», а точнее, как их выстроили в свое время нерадивые работники архивных служб, и разбираться вместе с читателями в хитроумных сплетениях провинциального делообразования.

Итак, перед нами дело № 9. Подавляющая его часть — приказы по АИКу за 1924-1925 гг. Как ни странно, содержание приказов имеет прямое отношение к только что процитированному докладу Рутгерса, датированному летом 1924 г. Мы помним, что в нем Рутгерс просил передать в ведение АИКа Ленинский (Кольчугинский) и Прокопьевский районы. К началу 1925 г. его просьба была не без некоторых проволочек (см. третий том «Страниц истории города Кемерово») удовлетворена, причем как бы «в довесок» АИК еще получила и Гурьевский металлургический завод. Использованный нами пласт приказов относится как раз к той поре, когда АИК расширяется и Рутгерс полон самых радужных надежд: АИК, как уже сказано, стала едва ли не самым крупным и важным предприятием Кузбасса.

7 января 1925 г. Именно этим приказом открывается названная архивная папка. Он имеет порядковый номер 65 и подписан не Рутгерсом, а управделами Штейнгардтом. Приказ весьма лаконичен: «Доводится до сведения заведующих отделами, что с 1 января с.г. в горной индустрии, согласно приказа ВСНХ, вводится метрическая система. Все сведения, дающиеся статистическому подотделу, должны быть в метрических мерах». ¹⁶⁴⁴

Довольно часто в бумагах колонистов сообщалось, что АИК подчиняется напрямую СТО и что ВСНХ для колонии не указ. Однако на практике, похоже, все обстояло не так просто, и приказы ВСНХ (по крайней мере, часть их) для АИКа была обязательна. Впрочем, переход на метрическую систему (то есть измерение, скажем, добычи угля не в пудах, а в тоннах, или расстояния не в милях, а километрах), похоже, назрел давно, ибо большинство европейских стран преимущественно пользовались именно ею, так что иностранцы в Кемерове, похоже, должны были почувствовать даже некоторое удовлетворение: Россия брала пример с Европы…

15 января 1925 г. Следующий приказ тоже имеет порядковый номер 65, но подписан уже не Штейнградтом, а Рутгерсом (Штейнгардт лишь удостоверяет подпись первого). Очевидно, в делопроизводстве АИКа тоже встречались огрехи — колония не походила на идеальную канцелярскую контору. Очередной приказ начинается днем памяти Ленина: «На основании полученного отношения Инспектора Охраны Труда от 14 января 1925 г. за № 605 и постановления ЦИК, 21 января является рабочим днем. Нерабочий день 22 января посвящается памяти В. И. Ульянова-Ленина, о чем доводится до сведения всех рабочих и служащих АИК. 21 января работы во всех цехах кончаются на 2 часа раньше». ¹⁶⁴⁵

Но ведь известно, что Ленин скончался именно 21 января, так почему же выходной — 22-го? Не потому ли, что по случаю годовщины похорон рабочие будут пьянствовать уже 21-го, а на следующий день — опохмеляться, так какая же тут работа? Так или иначе, для рабочих выходной — вопрос архиважный, Рутгерс это понимает и не случайно начинает приказ именно с волнующего события. Выходной — всегда праздник, пусть даже и по случаю похорон. Следующий пункт приказа — тоже для рабочих архиактуальный. В конце 1924 г. в АИКе произошла перерегистрация всех рабочих, проживающих на частных квартирах. Кое-кто перерегистрацию не прошел. И вскоре об этом пожалел. Ибо не прошедшим грозила кара: запрещение пользоваться коммунальными услугами (очевидно, имелось ввиду предоставление воды, угля, чистка уборных и дезинфекция отхожих ям). Из приказа: «Доводится до сведения рабочих и служащих, работавших в предприятиях АИК и не прошедших перерегистрацию, проходившую от 22 по 27 декабря 1924 г. в квартирном отделе, что с 20 по 25-е января с. г. вторично назначается перерегистрация лиц, живущих на частных квартирах; перерегистрация будет производиться с предъявлением расчетных и домовых книжек с 9 часов утра до 3-х часов дня. Лица, не явившиеся на перерегистрацию, будут лишены права пользоваться коммунальными услугами. Рабочие могут не ходить сами, а посылать членов семей». ¹⁶⁴⁶

Похоже, что Рутгерс всерьез обеспокоен жилищной проблемой. Но — зачем нужна была перерегистрация? Не для того ли, чтобы точно знать, кто и где проживает на Кемруднике? Ведь, как видно из следующего пункта приказа, в жилищах рабочих проживало много посторонних лиц, и Рутгерс объявляет «нелегалам» войну, запрещая им пребывание на территории рудника. Из приказа: «В последнее время были обнаружены случаи, когда рабочие допускали к себе на квартиры посторонних лиц и были потом обокрадены. Во избежание подобных случаев строго запрещается принимать на квартиры людей, не имеющих отношения к предприятию. Не исполняющие этого приказа будут привлекаться к ответственности, вплоть до увольнения». ¹⁶⁴⁷

Таким образом, Рутгерс выполнял еще и функции милиционера, вступая в неравный бой с кемеровскими ворами. Следующий пункт приказа, собственно — тоже о ворах. Оказывается, возчики, доставляющие рабочим уголь, по пути его воруют, а рабочих заставляют расписываться за полное (изначальное) количество. Проделки же местного жулья Рутгерса бесят. Из приказа: «Доводится до сведения рабочих и служащих, что были замечены случаи, когда возчики заставляют расписываться в получении угля, не доставив полного количества возов. Рабочие должны обращать внимание, когда расписываются в получении угля и проверять число доставленных возов. Замеченные в проделках возчики должны доставляться в милицию. Рабочие, которые расписываются в получении полного количества возов, в недополученном количестве угля удовлетворяться не будут. Ставится в обязанность всех заведующих цехами и отделами оповестить рабочих об этом приказе». ¹⁶⁴⁸

Далее, в подшивку приказов за январь 1925 г. странным образом попадает телефонограмма № 11 от 20 января следующего, 1926-го года, за подписью заместителя управделами АИК «Кузбасс» Когана, адресованная всем заведующим отделами и цехами Кемеровского рудника и химзавода. По какой оплошности архивисты подшили «не тот» документ в чужеродную обойму, не ясно. Тем не менее, документ интересен, и мы процитируем его, хотя и относится он к совсем другому временному пласту: «Настоящим доводится до сведения всех рабочих и служащих АИК «Кузбасс», что в день празднования 20-летия 1905 г. 22 января с. г. работы на предприятиях АИК производиться не будут, кроме тех мест, где работы приостановлены быть не могут; 21-го же января с. г. поверхностные работы кончаются на 2часа раньше, т. е. рабочий день 6-часовой». ¹⁶⁴⁹

Создается впечатление, что советские граждане работать не хотели и не умели. Насчет «не умели» уже приводилось немало свидетельств, что же касается «не хотели» — то тут как не вспомнить о многочисленных праздниках, хотя бы годовщины пребывания Великой Мумии в мавзолее, равно и о кражах, о коих столько сказано в предыдущем приказе Рутгерса. «Загадочная русская душа» той поры на поверку оказалась психологически довольно просто вычисляемой: «где бы ни работать — лишь бы не работать» (русская поговорка).

23 января 1925 г . Приказ № 66, подписанный Рутгерсом и Штейнгардтом. Об инженере Катере: «Товарищ инженер Катер Альберт назначается инженером консультантом строительных работ всех районов АИК «Кузбасс». Тов. Катер настоящим освобождается от ответственности работ строительного отдела в Кемерово и все свои планы или предложения в связи с этим отделом представляет непосредственно Главному директору АИК «Кузбасс». Тов. Катеру будут предписаны разработки под свою ответственность только специальных планов». ¹⁶⁵⁰

Этим же приказом инженер Немец С. «назначается заведующим строительным отделом в Кемерово», а инженер Николов К. «назначается заведующим чертежным подотделом технического бюро с подчинением заведующему техническим бюро». ¹⁶⁵¹

<< Назад    Далее>>

 Страница 2 из 6

 [ 01 ] [ 02 ] [ 03 ] [ 04 ] [ 05 ] [ 06 ]

Наши гости

Нам пишут...

Библиография

Историческая публицистика