|
Еще одна фотография из архива клуба «Поиск» Ильинской
школы.
На снимке жители Ильинки около стенда, на котором в
траурной рамке фото Зои Федоровны Грачевой и вехи ее недлинной биографии. По
сторонам стенда – кавалер ордена Трудовой славы Г. П. Пичугин и кавалер ордена
солдатской Славы П. Д. Атмашкин застыли в почетном карауле. Торжественная
минута молчания. Митинг по поводу открытия стенда памяти Грачевой 9 мая 1984
года.
День этот и торжественную минуту молчания предваряла
кропотливая и настойчивая работа, которая приносит плоды лишь тогда, когда
ведется не ради мероприятия, не по должности, а по совести и по велению сердца.
Листаю папку, на которой крупным «учительским» почерком:
«Зоя Федоровна Грачева». В папке же – целая жизнь, вмещенная в несколько
официальных листов и письма-свидетельства, старательно написанные на листках
школьной тетради в клеточку.
3 декабря 1982 года председатель Ильинской секции ветеранов
войны получил ответ на свой запрос из ЦК ДОСААФ СССР: «Грачева Зоя Федоровна
родилась 28 ноября 1946 года в Ильинке. В 1965 году окончила Ильинскую среднюю
школу с серебряной медалью. В 1970 году начала работать в
научно-исследовательском институте города Москвы. В 1971 году начала заниматься
в 3-м Московском городском аэроклубе ДОСААФ… Смело и уверенно выполняла прыжки
с парашютом с различных высот… Грачевой был присвоен 1-й разряд по парашютному
спорту, 242-й прыжок оказался роковым - младший лейтенант войск погибла и
захоронена в Москве на Перловском кладбище».
Итак, жители села Ильинка получили чисто официальные
данные об их односельчанке, школа – о своей выпускнице, секция ветеранов войны
– о знакомой с девчоночьих лет Зое Грачевой.
Но задолго до этого официального письма из Москвы секция
ветеранов вела свой поиск в родном селе, по «позывным памяти». Школа, которую
кончала Грачева, - на месте. Учителя Зоины и ее однокашники почти все тут –
недалеко от родной Ильинки ведут обычно жизненные дорожки ее жителей. На
тетрадных листах бывшая завуч школы Дмитриева, с некоторым педантизмом
многоопытного педагога, суховато, по-деловому рассказывает: «Счастье учителя –
видеть своих питомцев хорошими, настоящими людьми, оправдавшими твои надежды.
Наша школа немало воспитала таких людей. Среди них и Зоя Грачева. Она закончила
школу с одной четверкой по русскому языку, по остальным предметам у нее были
пятерки. Когда Зоя поступила в Новосибирский институт связи, она подтвердила
свои знания – все профилирующие предметы сдала на «пять». Ее родители и сейчас
живут в Ильинке, так что мы знали об ее успехах. Такой выпускницей наша школа
могла гордиться. Как трагически оборвалась жизнь Зои, и это глубокой болью
отозвалось в душе каждого, кто ее знал. Я Зою не учила – была завучем школы, -
пишет Дмитриева, - но хорошо ее знала. Росла ведь она в нашем селе, одиннадцать
лет в школе, так что большая часть ее короткой жизни прошла на наших глазах.
Вот помню ее ребенком, подростком, потом – девушкой. Маленькая такая,
плотненькая, энергичная. Как сейчас вижу ее голубые, чистые глаза. Наверное,
самой отличительной ее чертой была скромность…»
Видно, небесно-голубые, чистые и добрые глаза и отличительная
черта – скромность, в самом деле, были самыми приметными в облике и нраве Зои
Грачевой – об этом поминается почти во всех письмах, об этом особо говорит и ее
учительница химии: «Мне особенно запомнились ее внимательные, пытливые глаза,
всегда ждущие чего-то нового. И мне как начинающему учителю хотелось тогда как
можно больше рассказать именно таким ребятам, как Зоя. Она все доводила до
конца и всегда была готова помочь другим. Правдивость и ответственность, а
главное, скромность!!» (это в письме подчеркнуто особо и сопровождается
двумя восклицательными знаками, столь примечательна была, очевидно, Зоина
скромность. – М. К.).
Председатель Ильинской секции ветеранов мог, конечно,
и ограничиться сбором воспоминаний нескольких учителей, учивших Грачеву в
школе. Но ветераны искали те живые слова, что могли вызвать в сердцах не только
естественное уважение к судьбе отважной парашютистки, а щемящее чувство утраты
родного человека. Писали сверстникам Зои, давно покинувшим родные гнезда. И в
Ильинку стали слетаться письма. Одно из них сейчас передо мной. Выпускница
Ильинской школы А. Морозова пишет: «Зоя была отличницей и окончила школу с
медалью, но это, наверное, не самое важное. Кстати, в то время сами медали нам
так и не выдали – объяснили временными трудностями с отливкой их из металла. Да
нас это тогда как-то не беспокоило, также как и наших родителей. Медали наши
так и остались не востребованными, зато знания, которые нам школа подарила, -
мы от нее и ждали, и требовали, и получили. До 9-го класса мы с Зоей учились в
параллельных классах. В лицо я ее знала, а дружбы с ней не было. Наверное,
потому что она была очень скромной, даже незаметной. Чтобы к ней привязаться
всей душой, надо было хорошо ее узнать. Так и случилось, когда мы стали учиться
в одном классе. Незаметная Зоя для меня стала открытием. Ее незаметность была
очень обманчивая. На самом деле она показалась мне состоящей из одних только
достоинств. Не думайте, я не преувеличиваю, и совсем не в том дело. Что она
была отличницей (подростки обычно как раз это и не считают особым
достоинством). Просто она была душа-человек. Я сейчас вспоминаю, что больше
всего меня в ней привлекало, и думаю: ум, упорство, человечность и какая-то
особенная, красивая скромность. В нашей школьной газете про нее написали: «Мал
золотник – да дорог». И она поеживалась, когда проходила мимо газеты – не надо
было, неудобно, мол. Ее, такую маленькую, но очень гордую, когда мы учились в
средних классах, ни один мальчишка, хоть какой сорви-голова, не смел тронуть,
не то что как-то обидеть. Я сама была и плакса, и задира, и Зоя с ее ровным, мирным
характером была для меня примером. Никогда – не слезинки, ни вспышки. Она была
гордая, наверное, потому понимала и чужое достоинство. Хорошо помню, как она
занималась по математике с Галей Мусохрановой. Галя училась слабо. И вот Зоя
деликатно ее «натаскивала»: «Ты, Галя, хотела эту формулу этак повернуть,
правильно, я бы тоже так сделала… А Галя вообще ничего не хотела, она не знала,
как сделать задание, но при Зоином ненавязчивом подталкивании задачу решала, а
главное, начинала верить в свои силы, сама уже считала, что решила свое задание
чуть ли не самостоятельно… При Зоином упорстве, я не знаю, чего она бы не
смогла преодолеть, если уж она что решила. Ее увлечение парашютным спортом
считаю закономерным при ее мужестве и спокойствии. Я вполне допускаю, что со
временем она была бы зачислена в отряд космонавтов. Более того, я знаю, что она
именно об этом мечтала и к тому стремилась. И все сгубила нелепая случайность.
И погиб человек, о котором только и говорить – Человек с большой буквы».
После этого письма стандартными покажутся те многочисленные
официальные характеристики, которые долго еще будут поступать в секцию
ильинских ветеранов. И вряд ли они откроют что-то новое о Зое Грачевой, но
бережно собирают Ильинские ветераны каждый штрих, неустанно связывают они
звенья памяти. В марте 1983 года В. В. Корноушенко обращается к ректору
Новосибирского института связи. Он не просто запрашивает «характеристику на
бывшую вашу студентку, нашу медалистку» Зою Грачеву, а скорее хочет побольше
сообщить о ее судьбе институту, в котором Зоя училась: «В 1971 году наша бывшая
ученица Грачева Зоя окончила ваш институт. Служила в воинской части города
Москвы… По трагической нелепости на 242-м парашютном прыжке погибла. Похоронена
на Перловском кладбище, участок – 5, ряд – 29, могила – 69. Последний прыжок в
Чеховском районе»…
Характеристика, полученная из института, скупа и до
обидного лаконична – всего восемь строк. И восстает против этого душа. Ну
почему мы так опасаемся выразить свои чувства? Почему так зашторили сердце
казенными штампами, велящими такую-то бумагу писать так-то, а этакую – этак? Почему
характеристика чаще всего остается всеголишь казенно сформулированным, «для
галочки», текстом? Почемубоимся излишне восхититься, даже если речь идет о
погибшем герое, пусть и не отмеченном геройской звездой? Но разве 242 парашютных
прыжка для девушки «маленькой, незаметной и скромной» - не геройство? Ее мечты
о космосе, столь созвучные тем удивительно щедрым на мечты шестидесятым, - не
трогают нас, не заставляют сострадать именно этой, нелепо оборванной жизни? Не
всякий заменит в строю незаметную Грачеву. Хотя светлых, добрых и смелых во
множестве родит российская земля. Но никто, решительно никто, не может в строю
истории занять место другого. Ибо каждый творит историю наравне со всеми,
продолжая деяния своих предков и служа потомкам примером. Именно потому
восстает душа против казенных восьми строк характеристики на столь самоценную
личность, как «незаметная» Зоя Грачева, мечтавшая о космосе и погибшая на 242-м
своем низвержении с небес.
Дальше? Дальше – еще была копия школьного аттестата со
всеми пятерками и одной-единственной четверкой, как мы уже знаем. Копия диплома
новосибирского института. И опись. Пол-листа с коротеньким перечнем «документов
на Зою Федоровну Грачеву, сданных в Ильинский Совет народных депутатов». Всего
четыре наименования.
Итак – 1984 год. Митинг. Стенд с фотографией в
траурной рамке. Минута молчания… А в архиве ильинских следопытов – небольшой
новый раздел. Он не стоит там особняком. Отважная комсомолка, мужественная
спортсменка, прилежная ученица и студентка-отличница, Зоя Грачева, к тому же,
честь Ильинки. Плоть от плоти «женщин мира» и «женщин войны» старого села. А
сколько их, достойных долгой и прекрасной памяти жило и по сей день живет там…
Ильинский сельсовет гордится ими. Настолько гордится, что к сорокалетию Победы,
в январе 1985 года, секция ветеранов, наряду со многими мероприятиями,
связанными с памятью не вернувшихся с войны 219 ильинцев, наряду с чисто
практическими делами в помощь солдатским вдовам (половинная оплата за квартиру,
свет, газ, радио, отопление, специальное снабжение продуктами и лекарствами,
медицинская помощь на дому) выступила с особым обращением к односельчанам. В
сем были такие волнующие слова: «Вот какая у нас просьба к вам – узаконить
положение, по которому бы солдатских вдов приравняли по льготам к участникам
войны. Они этого заслужили!» И дальше: «Хорошо было бы учредить медаль
«Солдатская вдова 1941-1945 годов». На правой лицевой стороне изобразить женщину,
в руках которой сном пшеницы и молот».
Конечно же – сноп пшеницы. Конечно же – молот. Ибо чего
только не делали «женщины войны», какому только труду не обучались… Вот передо
мной письмо-воспоминание одной из солдатских вдов Ильинки, Ольги Васильевны Бояновой,
78 лет. Вдовой она стала в 32. На руках три девочки-школьницы. Была свинаркой и
телятницей, была бригадиром-пахарем. Как пахали? Это особая, драматическая
страница в тыловой жизни «женщин войны». В войну колхоз каждой хозяйке, которая
держала корову, назначал норму пахоты. И вот фотография все из того же
уникального архива. Председатель секции ильинских ветеранов войны на митинге,
что проходит около мемориала 22 июня 1986 года, демонстрирует славный, всей
Ильинке знакомый хомут, сохранившийся на чердаке бояновского дома, дань
благодарной памяти хозяйки своей Чернушке. На обороте фотографии – надпись:
«Этот хомут в году Великой Отечественной войны солдатская вдова села Ильинка
Ольга Васильевна Боянова надевала на свою корову Чернушку и выводила кормилицу
на бороньбу колхозного поля. Эту «реликвию» следует сохранить – может,
пригодится для музея». Впрочем, по поводу последнего предложения следует
оговориться: придумали его не ильинцы, а высказал в ответ на прочитанную в
«Правде» заметку Корноушенко «Поклон солдаткам» (29 апреля 1985) житель
Тольятти Роман Степанович Федченко, который написал ильинцам по этому случаю
приветственную открытку.
Ольга Васильевна войну успела на себе почувствовать в
полной мере. От непосильного труда у нее до сих пор кровоточит «высыхающая»
нога, которую она зимой и летом обувает в «протезный» валенок. А Татьяна
Ивановна Волкова? Вдова в 24 года, подняла на ноги трех малых детей. У нее на
руках, между кистью и локтем, от натуги образовались наросты, толстые хрящи –
как диски, надетые на руки. В непогоду она по ночам стонет отболи. Односельчане
встречают ее уважительным поклоном…
А вдов солдатских в Ильинском совхозе к средине восьмидесятых
годов оставалось около тридцати.
Зоя Грачева, не успевшая взлететь к звездам, родилась
в 1946 году. Среди этих героических женщин. Она несла в себе генную память о
бедах войны и о мужестве не только тех, кто с войны не вернулся, но и тех, кто
«воевал» в глубоком Ильинском тылу, в родном селе. Она росла в климате
всеобщего единения и уважения к гордым и несгибаемым, сильным и хрупким
«женщинам войны». Они сами над собой потешались - сочиняли частушки. Это
горе-горюшко плясом плясало, вилось веревочкою: «Я и лошадь, я и бык, я и баба,
и мужик». Они могли над собой горько посмеиваться – поэты слагали о них стихи.
Кто не знал в ту пору строки Исаковского:
Ты шла, затаив свое горе,
Суровым путем трудовым.
Весь фронт, что от моря до моря,
Кормила ты хлебом своим…
В пору юности Зои Грачевой солдатские вдовы в Ильинском
совхозе были еще молоды и, несмотря на лихолетье, полны сил. И подвиг их еще
продолжался не год и не два. Шло восстановление. Страна словно выздоравливала
после жестокого ранения…
В то время были еще живы многие матери, отдавшие сыновей
фронту. К 9 мая 1981 года Ильинские школьники уже с трудом их разыскивали. В
восьми селениях их осталось всего четыре. И вот у мемориала – очередной митинг.
В Ильинке чествуют солдатских матерей. Фотографии свидетельствуют нелицеприятно
– стоят они, согбенные, вспоминают. Евдокия Ивановна Окорокова в 1942 году
потеряла под Сталинградом своего Алексея, которого и по отчеству Кузьмичом
повеличать-то не успели. Похоронка как пуля в сердце, настигла Устинью
Яковлевну Самаркину – под Сталинградом же пал двадцати двух лет от роду ее сын
Георгий Романович. Никогда не вернется более Вениамин Никифорович Маглена к
своей матери Марии Митрофановне – погиб в 1944-м. Ровесник революции Бызов Иван
Андреевич в том же 1944 году остался навеки, осиротив мать, Феодосию Ивановну.
Фотография из бесценного архива сохранила для потомков
скорбные лики женщин, обездоленных войной. На митинге их чествуют немногие
сверстники. Их приветствуют комсомольцы 20-х годов. Им дарят платки, которые
повязывает солдатским матерям «старая комсомолка» К. Т. Грачева. А пионеры
подносят им цветы. Сейчас фотографии эти еще свежи и отсвечивают глянцем. На
обороте надписи, которые сохраняют для будущего фамилии и имена присутствующих
на митинге. Я представляю эти фотографии через сто лет и хочу верить, что и
через сто лет эти фамилии еще будут звучать в Ильинке. Что правнуки пионеров,
стоящих с букетами цветов перед последними солдатскими матерями, потянутся к
этим фотографиям и откликнутся на них сердцем.
Зоя Грачева уже не могла видеть этого праздника, как
не видела и самого мемориала, не присутствовала на чествовании тружениц тыла,
его героинь. Не успела она стать женой и матерью и не видела праздника ильинцев
в честь последних 36 солдатских вдов, что хранили лебединую верность не
вернувшимся с фронта воинам…
И все же она родилась всего через год после Победы. И
потому знавала, конечно же, «бабушку Мусохранову», которая в войну работала
уборщицей при школе и печником в колхозе. В 1948 году «бабушка Наталья»
получила медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945
годов», Как сказ сказывала она школьникам о поре, которую им предстояло узнать
лишь из учебников. Все было еще так близко, так еще кровоточила память.
«Днем и ночью работали, - говорила Наталья Ивановна
Мусохранова. – Днем я в школе, ночью в колхозе. Молотили, скирдовали, хлеб в
село возили. А уборщице разве легко приходилось? При школе подсобное хозяйство:
овес, просо сеем, картошку сажаем. А дрова из лесу на топку кто нарубит? А
уголь кто добудет в шахтных прокопьевских отвалах? Лопатами, бывало, погрузим –
на быках и коровах в школу увезем, там и разгружаем – все вручную». Зоя Грачева,
конечно же, слышала это. Но она уже не видела на груди бабушки Мусохрановой вторую
медаль, юбилейную, которую та получила к 30-летию Победы, и тем более не знала,
как Наталья Ивановна, вовсе уж в преклонных годах, лично «вкалывала» на
Ленинских субботниках и еще время находила в фольклорном хоре петь, за что даже
получила похвальную грамоту и значок «Ветеран художественной самодеятельности».
А когда в дни праздников «бабушка Мусохранова», начистив свои медали,
появлялась около мемориала, бабушкины медали блестели не хуже, чем у бывалых
фронтовиков.
Зоя Грачева, плоть от плоти родного села, взращенная в
его климате, где и по сей день звучат стихи и песни в честь героических
женщин-тружениц. В цепи поколений Зоя – как связующее звено.
Ее скромность и настойчивая отвага, выдержка и доброта
как бы осеняют юную поросль села. Стены родной школы помнят о ней и передают
эстафету ее своим нынешним питомцам.
Время делает нас щедрее на похвалу, восприимчивее к
нравственным взлетам людей. И о таких, как Зоя Грачева, как женщины-солдатки из
Ильинки, как бабушка Мусохранова, потомки будут узнавать не из коротких – в
восемь строк - характеристик, а из глубоких книг и проникновенных песен. И
память народная не оскудеет.
<<Назад
Далее>>>
Содержание
|
Ждем
Ваших отзывов.
|
По оформлению
и функционированию
сайта
|
|
