|
1991
452.
Плетнев
С.
Юбилей
- на
пороге
//
Родник.
-
Кемерово,
1991. - 8
- 21
июля.
Отклик
на
статью
М.
Кушниковой
«К
вопросу
об
объездных
дорогах
и
памяти»,
в
которой
рассказывалось
о
планомерном
уничтожении
памятников
истории
и
архитектуры
в
Новокузнецке
под
предлогом
расширения
и
обустройства
некой
«объездной
дороги»,
равно
и о
неприлично
затянувшейся
реставрации
Дома
Достоевского.
Заместитель
председателя
президиума
Совета
областного
отделения
ВООПИК
С.
Плетнев
с
мнением
М.
Кушниковой
полностью
согласился:
«…
Материал
позвал
в
дорогу,
и мы
убедились,
что
взволнованное,
тревожное
обращение
автора
к
новокузнечанам
требует
внимания
широкой
общественности.
Вот
каково
положение
дел
на
сегодня.
Объездной
дорогой
никто
не
занимался,
о
воссоздании
исторической
среды
и
речи
не
было,
реставрационные
работы
на
Доме -
музее
велись
от
случая
к
случаю.
И в то
же
время
на
охранную
зону
музея
наступали
гаражи,
в
сотне
метрах
от
музея
вырублен
заповедный
топольник
для
новой
дороги
к
будущим
гаражам.
Такие
вот
праздники….
«Культурным
одичанием»
назвал
подобные
факты
академик
Д.С.
Лихачев…
Юбилейная
дата
рождения
Ф.М.
Достоевского…
уже
на
пороге…».
1992
453.
Валиулин
В. Был
рожден
не
ради
денег,
а для
жизни
//
Кузнецкий
рабочий.
-
Новокузнецк,
1992. - 5
марта.
О
днях
памяти
знаменитого
художника
-
примитивиста
И.Е.
Селиванова
в
Новокузнецке,
на
которых
М.
Кушникова
дала
согласие
продемонстрировать
личные
письма
и
дневники
художника,
хранящиеся
в ее
личном
архиве:
«… В
субботу
в
музее
искусств
собрались
немногочисленные
поклонники
Селиванова.
Если
верно
выражение,
что
лучшим
поминовением
является
дело,
то
здесь
его
было
много.
Во-первых,
предметы
труда
самого
Селиванова,
его
дневники
и
письма,
предоставленные
музею
искусствоведом
из
Кемерова
М.М.
Кушниковой,
автором
-
составителем
книги
о
художнике…».
454.
Волчек
В.,
Тогулев
В.
Письма
иерея
Тюменцева
(рубр.
«Наши
ценности»)
//
Кузбасс.
-
Кемерово,
1992. - 22
мая.
Упоминается
гипотеза
о
возможных
встречах
Достоевского
с
кузнецким
священником
Тюменцевым
в
сибирский
период
биографии
великого
писателя,
выдвинутая
в
книгах
М.
Кушниковой.
Документальных
подтверждений
или
опровержений
названной
версии
на
сей
день
пока
не
существует.
Она
подкрепляется,
тем
не
менее,
некоторыми
чертами
психологического
портрета
Достоевского,
равно
и
туманными
недосказанностями
в его
письмах,
которые
по сю
пору
не
поддаются
расшифровке.
455.
Иванова
О.
Мэри
Кушникова:
«Поднимись
над
малой
сутью»
//
Надежда.
-
Кемерово,
1992. - 30
декабря.
Интервью
с М.
Кушниковой,
снабженное
обширными
текстовыми
вкраплениями
интервьюера:
«…
Даже
в
таком
городе,
как
Кемерово,
бытуют
легенды.
О
Мэри
Моисеевне
Кушниковой
я
впервые
услышала
именно
в
легендарной
транскрипции.
Есть,
мол, в
нашем
городе
настоящие
интеллигенты…
Квартира
-
словно
музей
-уставлена
вазами,
увешена
картинами…
Муж
жене
в
этой
семье
целует
руки.
И
говорят
она
друг
с
другом
не по-нашему.
Уже
потом,
через
много
лет, я
соединила
этот
рассказ
с
именем
Мэри
Моисеевны.
Романтический
флер
показался,
как
ни
странно,
реальностью….
Мэри
Кушникова
-
филолог,
историк,
искусствовед,
краевед,
журналист.
Переводчица
с
двенадцати
европейских
языков,
автор
нескольких
книг.
Работала
на
телевидении,
сотрудничает
в
газетах.
Этот
человек
живет
в
мире,
который
для
многих
-
дальше,
чем
Америка.
Хотя
и -
через
две
улицы.
Прикоснуться
к
нему
относительно
просто
(в
этом
доме
радушны
и
гостеприимны).
Но
жить
в нем
дано
далеко
не
каждому.
Это
дом,
где
все
настоящее
-
книги,
картины,
друзья,
мысли,
любовь.
Та,
которая
от
пота -
к
счастью.
С
уходом
Юрия
Алексеевича
Мэри
Моисеевна
одна
выполняет
всю
работу
по
Дому -
согревает
приходящих
добротой,
дарит
читающих
ее
материалы
драгоценными
каплями
Истины,
поддерживает
жизнь
в
картинах.
Она
редко
выходит
из
дома.
Да и
зачем?
Здесь
- ее
мир….
Возвращаясь
к
словам
об
особом
мире,
в
котором
живет
Кушникова:
вроде
и
двери
в
него
открыты,
а не
войдешь.
Или
войдешь,
но
своим
не
станешь,
не
приживешься.
Надо
иметь
в
себе
«нечто».
В
этом
мире
люди
встречают
именно
того,
кого
должны
были
встретить.
Жить
там
непросто,
но
живут
там
ярко,
красиво.
В
общем,
по-цветаевски:
«Чтобы
все
враги
-
герои!
Чтоб
войной
кончался
пир!
Чтобы
в
мире
были
двое:
я и
мир!».
В
жизни
Мэри
Моисеевны
необычным
стороннему
глазу
кажется
все…».
456.
Коган
Г.
Важная
страница
в
исследовании
творчества
Достоевского
//
Кушникова
М.
Черный
человек
сочинителя
Достоевского.
Загадки
и
толкования.
-
Новокузнецк:
Кузнецкая
Крепость,
1992. - С.132
- 140.
Бывший
директор
московского
музея
-
квартиры
Ф.М.
Достоевского
считает:
«М.
Кушникова
убедительно
показала
уже в
первых
своих
исследованиях,
какое
огромное
психологическое
значение
имели
кузнецкие
дни
Достоевского
для
его
творчества».
Она
полагает,
что М.М.
Кушникова
права,
когда
«в
образе
героине
«Вечного
мужа»
улавливает
черты
Марии
Дмитриевны»,
потому
что
сюжет
этой
повести
Достоевского
«довольно
точно
воспроизводит
«Кузнецкий
узел»,
а
потому
эта
отстаиваемая
М.
Кушниковой
параллель
«психологически
оправдана».
Г.
Коган
акцентирует
особенное
внимание
на
стержневой
главе
книги
под
одноименным
названием
«Черный
человек
сочинителя
Достоевского»,
которая
написана
«интересно
и
эмоционально».
457.
Монахов
Ф.
Островок
чудодея
(рубр.
«К 85-летию
со
дня
рождения
художника
И.Е.
Селиванова»)
//
Кузбасса.
-
Кемерово,
1992. - 15
сентября.
Упоминаются
дневники
известнейшего
художника
И.Е.
Селиванова
из
личного
архива
М.
Кушниковой,
а
также
сборник
«Иван
Селиванов,
живописец»,
составленный
Кушниковой
и
опубликованный
в 1988 г.:
«Весной
1988
года
в
Кемеровском
книжном
издательстве
вышел
сборник
«Иван
Селиванов,
живописец».
Этот
сборник
очерков
- еще
одна
дань
глубокого
уважения
к
таланту
народного
мастера,
новый
шаг в
изучении
его
поучительной
жизни
и
творчества.
И
первая
книга
об
Иване
Егоровиче...».
458.
Попок
В.
Кузнецкая
идиллия
(рубр.
«Новые
книги»)
//
Наша
газета.
-
Кемерово,
1992. - 1
мая.
Рецензия
на
книгу
Вениамина
Булгакова
«В
том
давнем
Кузнецке»
(1966 г.),
подготовленную
к
печати
в 1991 г.
М.
Кушниковой
(ее
перу
принадлежит
литературная
обработка
и
послесловие
к
книге).
Из
статьи:
«Боюсь,
сто
скоро
издание
таких
книг
станет
предприятием
невозможным,
поскольку
рентабельность
их
весьма
проблематична.
В
самом
деле,
кто
вложит
деньги
в
мемуары
совершенно
неизвестного
широкой
публике
автора,
пусть
бы
даже
он
был
трижды
земляком
и
четырежды
славным
человеком….
Речь
о
книжке
кемеровского
издательства
«В
том
давнем
Кузнецке…»
Вениамина
Булгакова.
Десятилетиями
история
нашего
края
начиналась
для
нас с
установления
советской
власти
в
Кузнецке,
продолжалась
строительством
первых
домн («здесь
будет
город
- сад»
- с
сатанинской
иронией
писал
об
этом
великий
пролетарский
поэт)
и
временно
заканчивалась
самым
свежим
на
этот
день
съездом
КПСС,
намечавшим
очередные
перспективы
коммунистического
строительства
или
тоже
съездом
так
называемых
народных
депутатов….
Должен
отметить,
что
издание
книжки
- дело
случая.
Если
бы не
старания
кемеровской
писательницы
Мэри
Кушниковой,
откопавшей
рукопись
В.Ф.
Булгакова
в
одном
из
музейных
хранилищ,
быть
ей в
чреде
подобных
-
забытых
и
похеренных.
Поклон
Вам,
Мэри
Моисеевна!
Поклон
и
кемеровскому
книжному
издательству,
рискующему
финансовым
благополучием
ради
таких
публикаций».
1993
459.
Гревнев
М. «Черный
человек»
Мэри
Кушниковой
//
Наша
газета.
-
Кемерово,
1993. - 13
марта.
Заметка
о
выходе
в
свет
очередной
книги
М.
Кушниковой:
«Издательство
«Кузнецкая
крепость»,
в
штате
которого
всего
один
человек,
выпустило
очередную
книгу
- «Черный
человек
сочинителя
Достоевского»,
написанным
известным
в
Кузбассе
журналистом
и
исследователем
творчества
великого
писателя
Мэри
Кушниковой.
Подзаголовок
книги
- «загадки
и
толкования»
-
довольно
точно
определяет
ее
жанр:
автор
пытается
проследить,
как
события
и
переживания
кузнецких
дней
Достоевского
отражалось
затем
в его
творчестве.
«Черный
человек»
изобилует
любопытнейшими
документами
и
фактами,
написан
хорошим
языком
и
неплохо
оформлен
новокузнецким
художником
Николаем
Мигулиным».
460.
Замогильнов
А.
Орбита
«Кузнецкой
крепости»
//
Наша
газета.
-
Кемерово,
1993. - 28
декабря.
Книга
М.
Кушниковой
«Черный
человек
сочинителя
Достоевского»
названа
«серьезной
исследовательской
работой,…
посвященной
малоизвестным
страницам
жизни
и
творчества
Федора
Достоевского…».
461.
Золина
И. Мы
увидим
полотна
Вучичевича
(рубр.
«Возвращение
имени»)
//
Кузбасс.
-
Кемерово,
1993. - 18
декабря.
Беседа
с
писателем
В.А.
Коньковым
о
планирующейся
выставке
картин
художника
В.Д.
Вучичевича
-
Сибирского,
убитого
большевиками
в 1919
году.
М.
Кушникова
названа
инициатором
выставки:
«…
Душой
инициативной
группы
стала
М.М.
Кушникова,
которую,
видимо,
можно
особенно
не
представлять.
Ее
журналистские
работы,
кропотливое
изучение
краеведческой
истории,
исследование
творчества
Достоевского,
особенно
его
Кузнецкого
периода,
хорошо
известны…».
462.
Ким
Н.
Картины
новы,
предрассудки
стары
(рубр.
«Полемика»)
//
Кузнецкий
край.
-
Кемерово,
1993. - 4
марта.
Реплика
на
статью
М.
Кушниковой
«Алые
деревья
и
цвет
отчаяния»
(Кузбасс.
- 1993. -
17-18
февраля).
Кушникова
- не
очень
высокого
мнения
ни о «старой
гвардии»
кузбасских
художников,
специализирующихся
на
портретах
доярок
и
производственных
пейзажах
с
терриконами
и
карьерами,
ни о
новом
«кузбасском
авангарде»
с
претенциозными
сюжетами
и
безвкусицей.
Особенное
неприятие
у Н.
Ким
вызвали
такие
строки
Кушниковой,
касающиеся
триптиха
художника
Юрасова
о
Пушкине:
«Пушкин,
почему-то
смахивающего
на
гамадрила,
коротконогий
и
неуклюжий,
ловит
сачком
бабочек….
В
обществе
обнаженной,
чуть
косящей
дамы
не
первой
свежести
(Натали,
«Косая
мадонна»?).
Пушкин
в
таком
же
видении
читает
стихи…
тоже
обнаженной
даме,
прикрывающей
срамное
место
кружевным
веером…».
В
статье
Кушниковой
столь
же
нелестные
оценки
получили
и
некоторые
другие
поклонники
«чудностей
в
авангарде».
Художники
вдруг
ринулись
писать
ангелов
верхом
на
кошках,
архистратигов
с
вывернутыми
наружу
стопами
и
летающих
по
небу
не то
собак,
не то
волков,
стремясь,
очевидно,
удивить
неискушенного
зрителя.
Н. Ким
полагает,
что
предназначение
художника
-
именно
удивлять
и
удивляться.
На
что,
конечно,
ответить
можно
так:
если
бы
художник
прошелся
нагишом
по
Кемерову
- он
удивил
и
впечатлил
бы
всех
и вся
куда
эффектнее.
Картины,
рассчитанные
на
эпатаж
-
печальное
зрелище,
а
когда
«чудности»
подменяют
и
дарование,
и
талант
-стоит
ли
обижаться
на «предрассудки»
тех,
чьи
вкусы
воспитывались
и
взращивались
на
живописи,
весьма
далекой
от
неудачных
подражаний
классическому
авангарду
или
модерну?
463.
Коган
Г.В.
Важная
страница
в
исследовании
творчества
Достоевского
//
Кузнецкая
Старина.
- Вып.1.
История
и
памятники
Южной
Сибири
и
Кузнецкого
края.
-
Новокузнецк:
Кузнецкая
Крепость,
1993. - С.179
- 182.
В
статье
Г.В.
Коган
упоминается
имя М.
Кушниковой:
«Движение
по
созданию
музеев
Достоевского
в
Кузнецке
и
Семипалатинске
набирало
силы.
В
домах,
где
жил
Достоевский,
появились
вначале
народные
библиотеки
-
читальни
его
имени,
ставшие
с
годами
музеями.
Семипалатинская
библиотека
в 1971 г.
стала
самостоятельным
литературно
-
мемориальным
музеем.
Кузнецкой
библиотеке
им. Ф.М.
Достоевского
в 1977 г.
не
повезло
-
угрожала
опасность
- дом
собирались
снести
«из-за
ветхости».
О
музее
и
думать
не
приходилось.
Интеллигенция
Кузбасса,
старожил
Новокузнецка,
краевед
А.И.
Полосухин,
журналист
(автор
книги,
о
которой
ниже)
М.М.
Кушникова
дом
Достоевского
отстояли….
17 мая
1980 г.
в нем
был
открыт
музей
литературно
-
мемориальный».
Как
видим,
в
статье
содержится
обещание
«дать
ниже»
сведения
о
книге
М.
Кушниковой.
Однако,
последующий
текст
такого
обещания
не
оправдывал.
Возможно,
текст
оказался
сокращенным
(сборник,
в
котором
издана
названная
статья,
вообще
выглядит
достаточно
неряшливо
и
представляет
собой
страницы
машинописи,
растиражированные
на
ксероксе).
Более
полную
информацию
о том,
что
хотела
сказать
Г.В.
Коган
о
книге
М.
Кушниковой,
можно
получить
из
послесловия
к «Черному
человеку
сочинителя
Достоевского»
(Новокузнецк:
Кузнецкая
крепость,
1992. - С.
132 -140).
464.
Мартынов
А.
Археология
культуры
//
Кушникова
М.
Место
в
памяти.
Вокруг
старого
Кузнецка.
-
Новокузнецк:
Кузнецкая
Крепость,
1993. - С.
3 - 6.
Председатель
Кемеровского
отделения
Советского
фонда
культуры,
академик
Мартынов
в
предисловии
к
книге
М.
Кушниковой
пишет:
«Крупицам
нашей
культуры
прошлого
и
посвящен
этот
сборник.
Автор
справедливо
приравнивает
краеведческий
углубленный
поиск
к
своего
рода
археологии
- в
попытке
вывести
из
забвения
факты
не
просто
«кузбасской»
культуры,
но и
имена
нередко
общесоюзного,
а то и
мирового
значения….
Особое
место
уделено
«Кузнецким
дням
Ф.М.
Достоевского»,
в эту
тему
автором
вновь
внесены
значительные
дополнения
и
новые
аргументы…,
значительно
обогатился
новыми
данными
очерк
о
сибирском
художнике
В.Д.
Вучичевиче,
а
также
о
писателях
и
журналистах
30-х
годов,
связанных
с
Кузнецкстроем,
- И.
Эренбурге,
А.
Боке
и
других.
Все
это
имена
всероссийского,
- если
не
больше,
-
значения….
Листая
эту
книгу,
дорогой
читатель,
запомни:
многие,
неведомые
до
сих
пор
страницы
истории
культуры
нашего
края
и
имена
тех,
кто
вписали
в нее
свои
строки,
-
единственно
прочный
фундамент
для
культурного
созидания
дня
сегодняшнего».
465.
Первый
пароход
в
Кузнецке
//
Родник
Сибирский.
-
Кемерово,
1993. - 24
мая - 6
июня.
Публикация
отрывка
из
рукописи
воспоминаний
Вен.
Булгакова,
брата
последнего
секретаря
Льва
Толстого,
предваряется
врезкой
«от
редакции»,
в
которой
сказано,
что
книга
Булгакова
подготовлена
к
печати
М.
Кушниковой.
466.
Пойзнер
Б.
Сибирь
в
прошлом:
ее
насельники,
ссыльные,
художники
//
Томский
вестник.
-
Томск,
1993. - 14
августа.
Рецензируется
книга
М.
Кушниковой
«Черный
человек
сочинителя
Достоевского»:
«…
Вторая
книга
- тоже
с
посвящением:
375-летию
Новокузнецка
-
выпущена
издательством
«Кузнецкая
крепость»
по
заказу
и на
средства
литературно
-
мемориального
музея
Ф.М.
Достоевского
в
этом
городе.
«Черный
человек
сочинителя
Достоевского»
назвала
свое
произведение
М.
Кушникова,
обозначив
его
жанр
в
подзаголовке:
«Загадки
и
толкования».
Название
выдает
искушенность
автора
в
литературных
занятиях.
Загадки
и
толкования,
составляющие
стержень
книги,
связаны
с
историей
любви
ссыльного
Федора
Достоевского,
приезжавшего
в 1856 -
1857 г.г.
в
Кузнецк
повидаться,
а
потом
и
обвенчаться
с
Марией
Исаевой.
Этот
сюжет
мне,
как
томичу,
близок
еще и
тем,
что
впервые
материалы
о
кузнецком
житье-бытье
Достоевского
напечатал
в
приложении
к
томской
газете
«Сибирская
жизнь»
за 1906
год
Валентин
Булгаков.
Впоследствии
он
служил
секретарем
у
Льва
Толстого.
(В
Томске
Булгаков
учился
в той
же
гимназии,
что и
мой
отец).
Уверен:
появись
«Черный
человек»
в
столицах,
его
ждал
бы
читательский
успех.
Не
только
из-за
интригующей
тематики,
но и в
илу
более
глубоких
причин.
Во-первых,
в
Петербурге
под
редакцией
проф.
С.В.
Белова
переиздаются
мемуары
о
Достоевском,
в том
числе
воспоминания
барона
А.Е.
Врангеля
и
письма
Достоевского
к
нему.
Именно
эти
тексты
породили
большинство
вопросов,
а
также
догадок,
демонстрирующих
прорицательность
исследователя
Кушниковой….
Книга
М.
Кушниковой
заострена
на
локальном,
порой
даже
эпизодическом,
на
конкретном
-
вплоть
до
частного…
Интуиция
выводит
его к
той
сфере
представления
о
человеке,
которая
усилиями
философов,
психологов,
богословов,
медиков,
культурологов
сложилась
к
концу
нашего
века
в
самостоятельную
область.
Ее
стоило
бы
назвать
любоведением,
чтоб
подчеркнуть,
какой
импульс
к ее
разработке
получили
гуманитарии
от
творчества
Достоевского.
А оно
не
менее
энигматично,
чем
первая
большая
любовь
писателя,
драматизм
которой,
по-женски
сопереживая,
передает
читателю
автор
книги…».
467.
Тогулев
В.
Почему
молчат
рукописи
(рубр.
«Личное
мнение»)
//
Кузбасс.
-
Кемерово,
1993. - 6
июля.
В
статье
выражается
удивление,
почему
подготовленная
к
печати
М.
Кушниковой
рукопись
Вениамина
Булгакова
(брата
последнего
секретаря
Л.Н.
Толстого)
о
дореволюционном
Кузнецке
при
публикации
оказалась
сокращена
издательством
на
треть.
Издательство
весьма
вольно
обошлось
с
подлинным
рукописным
наследием
выдающегося
человека,
поставив
условие
вогнать
листаж
рукописи
в
строго
ограниченные
рамки.
Желая,
во
что
бы то
ни
стало,
рукопись
Булгакова
опубликовать,
хотя
бы и в
урезанном
виде,
М.
Кушникова
согласилась
на
диктат
редакторов:
ведь
рукопись
ждала
своего
часа
добрых
три
десятилетия,
и
было
бы
неприлично
затягивать
ее
публикацию
еще
на
несколько
лет.
Сокращению
текста
сопутствовала
и
литературная
обработка
(ее
цель -
хоть
как -
то
связать
разорванные
купированием
главы).
468.
Тогулев
В.
Соборные
священники
// Из
истории
юга
Западной
Сибири
(Сборник
статей).
-
Кемерово:
Кузбассвузиздат,
1993. - С.
135.
На
указанной
странице
М.
Кушникова
поминается
в
ряду
исследователей,
внесших
вклад
в
разработку
историко-краеведческой
темы
«Священники
Кузнецкого
края».
1994
469.
Барышева
Н.И.
Письмо
в
редакцию
«Нашей
газеты»
//
Наша
газета.
-
Кемерово,
1994. - 26
ноября
(в ст.
М.
Кушниковой
и В.
Тогулева
«Степан
и
Нина:
еще
один
свидетель
бытового
романа»).
То
же: //
Кушникова
М. ,
Сергиенко
В.,
Тогулев
В.
Страницы
истории
города
Кемерово.
-
Книга
первая.
-
Новокузнецк:
Кузнецкая
крепость,
1997. - С.428
- 430.
Отклик
на
статью
М.
Кушниковой
«Степан
и
Нина:
бытовой
роман
вчерашнего
времени»,
датированный
2
октября
1994 г.
Н.И.
Барышева
узнала
главных
героев
очерка
М.
Кушниковой,
хотя
они и
не
названы
в нем
по
фамилиям,
и
откликнулась
через
газету.
Ее
письмо
«Наша
газета»
опубликовала
почти
полностью:
«…
Прочла
Вашу
публикацию
из «Семейного
чтения»
- «Степан
и
Нина».
Мне
кажется,
что
этот
рассказ
о
дорогих
нашей
семье
людях…
Степана
Ивановича
я
плохо
помню.
Нину
Николаевну
мы
обожали!
Наша
бабушка
Евгения
Мироновна
Симакова
была
в
доме
Нины
Николаевны
приходящей
кухаркой
перед
большими
праздниками.
Она
служила
горничной
и у
купца
Кухтерина
в
Томске….
Повар
отличный!
Уходила
Бабушка
к
Нине
Николаевне
дня
на 3 -
4.
Приходила
с
огромной
корзиной
вкусной
еды! А
про
мороженое,
которое
она
готовила
у них,
мы
только
рассказы
слушали.
И
Степан
Иванович,
и
Нина
Николаевна
были
светлые
люди:
добрые,
приветливые,
щедрые.
Мы,
заморыши
войны,
стесняясь,
редко
заходили
к ним,
замерзнув
на
большом
базаре,
где
сейчас
крытый
рынок,
там
что-то
продавали
со
своих
огородов,
что-то
покупали.
И,
застыв
окончательно,
решали:
«Пойдемте
к ним
чай
пить!»
Нина
Николаевна
встречала
нас,
оборвышей,
в
заплатах,
как
дорогих
гостей:
раздевала,
согревала,
в
сопливые
носы
давала
нюхать
разрезанную
луковицу,
руки
мыть
давала
туалетное
мыло,
о
котором
мы
были
только
наслышаны.
Кормила
долго,
щедро,
внимательно.
Порой
мы
даже
не
знали,
что
это
мы
едим.
Их
дочка
Милка
(Людмилка)
мне
ровесница,
училась
в
школе
№ 41, с
медалью
закончила
учебу.
А
потом
мы
потерялись.
Я
уехала
в
Сталинск
на ин.
яз.,
немецкое
отделение,
в 1955 г.
В
каникулы
забегала
к ним.
Нина
Николаевна
на
работе.…
Когда
не
стало
Степана
Ивановича,
Нина
Николаевна
много
работала,
видела
ее
редко,
Милка
была
такая
же
чудесная,
как
отец
с
матерью.
Я
даже
во
сне
вижу
Нину
Николаевну.
Помню,
я
пришла
к ним
одна,
это
приблизительно
в 1954 г.,
осенью.
Былого
достатка
в
семье
нет, а
гостеприимность
та же…
Милка
пожарила
картошку
с
почками:
по-видимому,
у них
это
уже
было
деликатесом.
Ах,
какие
разговоры
вели
мы,
планы,
мечты!…
А
потом
мы
потерялись.…
Если
на
фотографии
это
они (прическа
та же),
то
спасибо
вам
за
эту
дорогую
сердцу
весть,
хоть
и
грустную…
Мне
грустно
и
светло.
Светло
и …
тяжело
оттого,
сколько
же
вынесли
они,
да и
мы -
тоже…
Мне
кажется,
что я
помню
коричневое
кожаное
пальто
Степана
Ивановича.…
А
Нина
Николаевна
- сама
свет,
солнышко…».
470.
Бондаренко
А.
Событие
дня:
Встреча
с
мастером.
//
Наша
газета.
-
Кемерово,
1994. -24
февраля.
Заметка
о
выставке
художника
В.Д.
Вучичевича
-
Сибирского
(убитого
большевиками
в 1919 г.)
проиллюстрирована
фотоснимком
М.
Кушниковой,
которая
была
инициатором
ее
проведения.
471.
Кузнецова
Л. Что
имеем
- то
храним
(рубр.
«Возвращаясь
к
напечатанному»)
//
Кузбасс.
-
Кемерово,
1994. - 15
июля.
Заместитель
директора
областного
краеведческого
музея
возмутилась
статьей
М.
Кушниковой
«О
судьбах
частных
архивов
и
коллекций
в
Кузбассе».
По
мнению
М.
Кушниковой
музейное
дело
в
Кузбассе
десятилетиями
пребывало
в
ужасающем
состоянии.
Особое
возмущение
вызывало
невесть
когда
и
почему
произошедшее
исчезновение
картин
знаменитого
художника
Вучичевича
(ученика
Шишкина
и
Репина)
из
того
самого
музея,
в
котором
работала
Кузнецова.
М.
Кушникова
также
с
удивлением
отмечала
безынициативность
и
равнодушие
музейных
кадров
Кузбасса.
Так, в
свое
время
она
предложила
коллекцию
знаменитой
актрисы
Полозовой
для
хранения
в
областной
краеведческий
музей.
Работники
музея
выбрали
некоторые
заинтересовавшие
их
экспонаты
и
пренебрегли
иными
-
прочими,
которые,
тем
не
менее,
были
с
благодарностью
приняты
на
хранение
в
московский
бахрушинский
театральный
музей.
Л.Ф.
Кузнецова
принялась
оспаривать
сам
факт
передачи
М.
Кушниковой
части
коллекции
Полозовой
в
бахрушинский
музей,
о чем
возвестила
в
статье,
направленной
в
газету
«Кузбасс».
С
означенной
статьей
ознакомилась
корреспондент
газеты
И.
Золина
и
попросила
М.
Кушникову
подтвердить
факт
передачи
экспонатов
в
бахрушинский
музей
документально.
Запрошенные
редакцией
документы
М.
Кушникова
в
редакцию
предоставила
-
описи
переданных
вещей
и
благодарственные
письма
на
бланке
музея.
После
этого
Л.
Кузнецова
была
вынуждена
вычеркнуть
из
своей
статьи
«нехорошее»
место,
будучи
поймана
на
заведомой
дезинформации.
Тем
не
менее,
хоть
и в
сокращенном
виде,
статья
Кузнецовой
увидела
свет,
и она
вполне
укладывается
в
череду
подобных
публикаций,
которые
из
года
в год
выходили
в
газете
«Кузбасс»,
утверждавшей,
что
Кушникова
-
личность
неэрудированная,
безнравственная,
никаких
иностранных
языков
не
знает,
льет
грязь
на
советскую
историю.
На
этот
раз
устами
Л.
Кузнецовой
газета
объявила,
что
Кушникова
«крайне
однобоко
излагает
проблему
взаимоотношений
владельцев
коллекций,
личных
архивов
с
государственными
хранилищами
и
архивами»,
а
также
«выдвигает
личностную
версию,
очень
приблизительно
отражающую
действительное
положение
дел».
Кузнецова
также
утверждает,
что
Кушникова
предоставила
принадлежащие
ей
картины
передвижников
для
экспонирования
на
выставке
Вучичевича
-
Сибирского
совсем
не
бескорыстно,
а за
мзду.
Кузнецова
называет
цену -
300
тысяч
рублей.
Притом,
что
выставка
Вучичевича
была
не
только
инициирована
Кушниковой,
но и
содержалась,
по
крайней
мере
наполовину,
за ее
собственный
счет,
ибо
зарплату
директору
выставки
обеспечивали
процентами
с
депозита
ее
личного
счета
в «Кузбасспромбанке»,
причем
в
течение
целого
календарного
года.
Нам,
нынешним,
забавно
читать,
как
автор
статьи
поучает
Кушникову,
растолковывая
ей,
держательнице
крупнейшей
коллекции
антиквариата
за
Уралом,
что
такое
«коллекция»
и чем
это
понятие
отличается
от
термина
«личный
архив».
Таким
образом,
в 1994
году
наиболее
явственно
были
выражены
и
открыто
столкнулись
на
страницах
печати
две
точки
зрения.
М.
Кушникова
возмущалась
фактами
истребления
бесценных
экспонатов
из
музеев
и
архивов
Кузбасса.
В
Кемеровском
архиве
некоторые
фонды
истребили
«дотла»,
то
есть,
полностью,
от
первого
до
последнего
документа.
В
музеях
дела
обстояли
не
лучше.
Оппоненты
подчеркивали
непрофессионализм
и
дилетантизм
Кушниковой.
И
получалась
забавная
картина.
«Профессиональные»
музейщики
десятилетиями
«профессионально»
уничтожали
экспонаты.
«Профессиональные»
архивисты
«профессионально»
истребляли
архивы.
«Профессиональные»
историки
«профессионально»
извращали
историю.
А «непрофессиональная»
Кушникова
«непрофессионально»
протестовала
против
истреблений
и
извращений.
И
особенно
удивительно,
что
даже
в
середине
90-х ни
архивисты,
ни
музейщики
никакого
раскаяния
за
былые
грехи
не
испытывали,
активно
защищали
честь
мундира
и до
сих
пор
не
повинились
за
тот
тяжкий
урон,
который
нанесли
культуре
края.
По
сей
день
никто
из
музейщиков
не
дал
отчет,
кто
именно
и по
чьей
указке
истребил
картины
Вучичевича
в
областном
музее.
По сю
пору
ни
один
музей
Кузбасса
не
обратился
к М.
Кушниковой
с
просьбой
передать
на
хранение
имеющиеся
в ее
распоряжении
личные
архивы,
в том
числе
письма
и
дневники
знаменитого
художника
-
примитивиста
Селиванова.
Потому
что
вполне
очевидно:
«профессионализм»
местных
музейщиков,
коим
они
так
гордятся,
отнюдь
не
всегда
сочетается
с их
главным
призванием
- «Умением
хранить»,
и
интересом
к
тому,
что
именно
хранят.
Сегодня
же
нас,
перефразируя
название
статьи,
куда
больше
волнует
другое.
Не
оказалось
ли на
поверку:
«что
хранили
- то
схоронили»?
Вполне
профессионально
и на
законных,
разумеется,
основаниях…
472.
Монахов
Ф.А.
Счастье
на
крылах
/ Под
ред. М.
Кушниковой.
-
Новокузнецк:
Кузнецкая
Крепость,
1994. - С.
177, 179,
180, 182,
183, 190.
Книга
бывшего
парторга
Министерства
культуры
РСФСР
Ф.
Монахова
вышла
в
литературной,
преимущественно
стилистической,
обработке
М.
Кушниковой.
По ее
предложению
из
книги
была
изъята
глава,
посвященная
лениниане.
Идеологические
пристрастия
автора
М.
Кушниковой
не
разделялись.
В
одном
из
очерков
книги
(«Сибирский
сказ»),
посвященном
наследию
художника
В.Д.
Вучичевича
-
Сибирского,
имя М.
Кушниковой
упомянуто
неоднократно.
Она
называется
в
числе
тех,
кто
занимался
темой
сибирского
бытования
В.Д.
Вучичевича.
Отмечается
ее
очевидный
вклад
в
организацию
выставки
Вучичевича,
разъезжавшей
по
Сибири
в 1993 -
1994 г.г.
Автор
предлагает
также
организовать
Общество
любителей
живописи
имени
В.Д.
Вучичевича
-
Сибирского
и
включить
в
инициативную
группу
по
его
организации
М.
Кушникову.
Ф.
Монахов
апеллирует
к
работам
М.
Кушниковой
часто,
но в
некоторых
оценках
с ней
расходится.
Так, М.
Кушникова
в
одном
из
своих
очерков
называет
повесть
Ф.
Логинова,
посвященной
Вучичевичу,
«документальной»,
с чем
Ф.
Монахов,
по-видимому,
не
согласен
по
той
причине,
что
она
содержала
некоторые
искажения
действительности.
Однако
при
этом
не
учитывается,
что
повесть
- жанр
достаточно
свободный,
и Ф.
Логинов,
конечно,
имел
полное
право
на
литературный
вымысел,
хотя
документальную
основу
в его
сочинении
не
заметить
нельзя.
Притом,
что и
документальные
источники,
касающиеся
Вучичевича,
весьма
противоречивы,
и,
следовательно,
подпадая
под
их
влияние,
у
исследователей
на
жизнь
и
творчество
Вучичевича
складывались
различные,
иногда
диаметрально
противоположные,
взгляды.
473.
Рябых
С.
Оборотную
сторону
луны
с
крыши
университета
не
изучают
(рубр.
«Возвращаясь
к
напечатанному»)
//
Кузбасс.
-
Кемерово,
1994. - 2
июля.
Возмущенный
отклик
на
статью
М.
Кушниковой
«Краеведение
на
распутье»
(та же
газета,
1994, 16
июня).
Более
всего
проректор
Кемеровского
университета
по
науке
озадачивается
вопросом,
каких
именно
плагиаторов
-
историков
имела
в
виду
М.
Кушникова
в
своей
статье.
Он
требует
назвать
общественности
имена
«научных
воров»:
«Статья
«Краеведение
на
распутье»,
опубликованная
в «Кузбассе»
16
июня
этого
года,
дохнула
слегка
забытым,
но
хорошо
знакомым
ароматом
прошлого.
Классические
образцы
40 - 50-х
годов:
ретроград-академик
или
профессор
с
одной
стороны,
и
прогрессивный
молодой
простой
энтузиаст
- с
другой.
Ну, а
здесь
-
реакционное
вузовское
краеведение
с
одной
стороны,
и
прогрессивное
дилетантское
- с
другой.
Плюс
к
этому
-
прозрачные
намеки
на
плагиат
со
стороны
неназванных,
но
известных
ученых
-
историков,
что
так
напоминает
политические
доносы
недавнего
прошлого.
Есть
три
фундаментальных
правила
для
корректной
дискуссии:
говорить
правду,
говорить
только
правду,
говорить
всю
правду.
Давайте
этим
и
руководствоваться.
Если
у
авторов
статьи
есть
столь
серьезные
обвинения
в
адрес
«известных
вузовских
историков»,
как
плагиат,
то уж
давайте
называть
фамилии.
А то
простой
читатель
начнет
подозревать
в это
научном
воровстве
вообще
всех
известных
кузбасских
ученых
-
историков,
а их
не
так
уж и
много:
З.Г.
Карпенко,
А.И.
Мартынов,
Н.П.
Шуранов,
Г.Г.
Халиулин,
Д.В.
Кацюба
и еще
три-четыре
фамилии.
Так,
кто
из
них
научный
вор,
просветите,
пожалуйста».
Тема
статьи
М.
Кушниковой
не
была
стопроцентно
посвящена
плагиату.
Плагиат
как
явление
рассматривался
ею
лишь
в
качестве
довода
и
доказательства
кризиса
вузовского
исторического
краеведения,
так
что
дело
было
не в
фамилиях,
а
именно
в
явлении.
Однако
требования
С.
Рябых
назвать
«научных
воров»
поименно,
раз
они
были
озвучены
уже
прилюдно,
следовало
удовлетворить.
В
последующих
нескольких
статьях,
опубликованных
в
самых
разных
местах,
М.
Кушникова
назвала
имена
и
привела
доказательства.
Более
того -
удивилась,
почему
в
университете
никто
из
перечисленных
профессором
С.
Рябых
историков
не
обладал
достаточной
осведомленностью
и
профессионализмом,
чтобы
такие
негативные
факты
вскрыть.
Но
раз
историки
«не в
теме»
-
значит,
недостаточно
профессионально
работают,
и,
стало
быть,
опять-таки
Кушникова
права,
когда
пишет
о
кризисе
вузовской
науки
как
таковой?
Однако
дальнейшие
события
показали,
что
историки
о
фактах
плагиата
знали
прекрасно,
но
просто
делали
вид,
что
их
нет.
Однако
«делать
вид»
уже
после
того,
как
имена
названы,
было
непросто.
Протестовать
против
статей
Кушниковой
уже
никто
не
решался.
Но
это -
«на
бумаге».
В
жизни
все
обстояло
гораздо
сложнее.
Так,
сразу
же
после
того,
как
было
названо
громкое
имя
ныне
здравствующего
профессора,
и он
открыто
был
объявлен
плагиатором,
его
тут
же …
сделали
академиком.
Так
научная
элита
края,
объединившись,
встала
на
путь
поощрения
и
прикрывания
самого
банального
научного
воровства.
Именно
поэтому
к
названной
теме
Кушникова
и ее
соавторы
возвращались
не
раз, и,
в
конце
концов,
«воры»
стали
чувствовать
себя
дискомфортно:
им
поурезали
ставки,
иные
же
вообще
ушли
со
службы
под
вполне
благовидными
предлогами.
В
статье
С.
Рябых
затрагиваются
и
другие
темы.
Так,
он
протестует
против
утверждения
М.
Кушниковой,
что
мини-обсерваторию
в
университете
в 1970-е
годы
построили
как
альтернативу
одной
видной
научной
программе
тех
лет,
касающейся
экологии
региона.
Жизнь
показала,
что
от
обсерватории
проку
- мало,
и к
науке
она
никакого
или
почти
никакого
отношения
не
имеет,
она
годилась
разве
что «для
изучения
оборотной
стороны
Луны»,
с чем
С.
Рябых
не
соглашался
категорически
по
той
простой
причине,
что «оборотную
сторону
Луны
нельзя
рассмотреть
с
Земли».
Документы,
однако,
подтверждают
правоту
Кушниковой,
и
упомянутая
«альтернативность»
широко
в
свое
время
обсуждалась
в
ученых
и
административных
кругах
университета
(к
обсуждению
привлекался
и
ныне
покойный
Ю.А.
Кушников,
химик
по
специальности).
Заканчивается
статья
С.
Рябых
полным
кредитом
и
вотумом
доверия,
который
он
выдает
исследовательскому
университетскому
проекту
под
названием
«Историческая
Энциклопедия
Кузбасса».
Однако
время
показало
всю
ущербность
не
только
методологии
редакторской
работы
над
этим
проектом
(вышел
только
один
том
Энциклопедии,
набранный
огромными
«детскими»
буквами
и
содержащий
такой
минимальный
набор
фактов,
какой
трудно
представить
даже
в
учебниках
для
школ),
но и
его
классовую
ограниченность.
Так, в
предисловии
к
изданию
от
имени
всего
авторского
коллектива
утверждалось,
что
история
Кузбасса,
оказывается,
определяется
не
меньше,
не
больше,
как
классовой
борьбой.
Ее
выход
-
лучшее
доказательство
основного
вывода
Кушниковой
о
кризисе
местной
исторической
науки
и
творческой
импотенции
вузовских
кадров,
«плодящихся
в
геометрической
прогрессии».
474.
Сергиенко
В. О
частных
архивах:
правда
и
домыслы,
или О
пользе
профессионализма
в
науке
(рубр.
«Возвращаясь
к
напечатанному»)
//
Кузбасс.
-
Кемерово,
1994. - 7
сентября.
Отклик
на
статью
М.
Кушниковой
«О
судьбах
частных
архивов
и
коллекций
в
Кузбассе»
(написана
в
соавторстве).
В.
Сергиенко
отмечает,
что «в
статье…
поднимаются
весьма
важные
проблемы
сохранения
культурно-исторического
наследия
Кузнецкого
края».
Однако
он
считает,
что
подход
М.
Кушниковой
не
объективен
и что
она «обрушила
на
читателя
лавину
подозрений
и
обвинений,
взяв
на
себя
роль
судей
и
прокуроров»,
и
поэтому
он
призывает
«спокойно,
а,
самое
главное,
объективно
разобраться,
где
правда,
а где
домыслы».
В.
Сергиенко
полагает,
что с
комплектованием
личных
фондов
в
архиве
все
обстоит
благополучно.
М.
Кушникова
так
не
считала,
и, в
конце
концов,
В.
Сергиенко
вынужден
был с
ней
согласиться
на
примере,
который
касался
его
лично.
В 1997 г.
М.
Кушникова
передала
на
хранение
в
архив
личную
переписку
известной
кемеровской
номенклатурной
семьи,
которая
там
затерялась
и
только
спустя
4 года
появились
хоть
какие-то
проблески
надежды,
что
она
будет
найдена.
Но
пока
о ее
судьбе
ничего
неизвестно.
Этот
пример
как
нельзя
лучше
демонстрирует
правоту
Кушниковой,
которая
писала
об
удивительном
беспорядке
в
комплектовании
личных
фондов,
выражая
при
этом
недоумение,
почему
музеи
и
архивы
занимаются
лишь
документами
«героев»
- то
есть
лиц,
всем
известных.
Почему,
например,
до
сих
пор
мы не
встречаем
в
музеях
личных
фондов
рядовых
бабушек
и
дедушек
- а
ведь
таких
в
архивах
должно
быть
подавляющее
большинство.
Неужели
бабы
Мани
и
дяди
Вани
не
вели
дневников
и не
писали
друг
другу
письма?
Именно
поэтому
М.
Кушникова
до
сих
пор
не
передала
на
хранение
в
архив
личные
бумаги
известных
«исторических
личностей»,
вроде
знаменитого
художника
-
самородка
Ивана
Селиванова,
его
дневники
и
письма.
В.
Сергиенко,
тем
не
менее,
в
целом
правильно
излагает
суть
претензий
М.
Кушниковой
к
архивистам.
Так,
архивисты
в
течение
многих
десятилетий
проводили
систематические
чистки
архивных
фондов,
уничтожая
десятки
тысяч
дел.
Они
уничтожили
даже
свой
собственный,
близродственный
им
фонд
Кузнецкого
окружного
архивного
бюро
за 1920-е
годы.
Иные
описи
в
партархиве
лишились
до 80
процентов
дел.
Более
того -
сами
архивисты
с
трудом
ориентировались
в том,
что
они
науничтожали,
а что
- нет.
Так, в
одной
из
статей
старшего
научного
сотрудника
госархива
сказано
было,
что
копия
знаменитой
рукописи
В.
Шемелева
оказалась
уничтоженной.
Эту
информацию
М.
Кушникова
тоже
привела
в
своей
статье,
но В.
Сергиенко
сделал
небольшое
уточнение:
рукопись
была
не
уничтожена,
а
лишь
переведена
в
библиотеку
архива,
что,
однако
же,
тоже
надо
рассматривать
как
факт
негативный:
ведь
библиотека
- это
не
основной,
а
вспомогательный
фонд.
В
целом
же
чистки
архивов
в
Кемеровской
области
нанесли
непоправимый
урон
культуре
края.
Об
этом
не
раз
отмечалось
в
совместных
книгах
М.
Кушниковой
и В.
Сергиенко
в
период,
когда
между
ними
возникло
полное
взаимопонимание
на
историко-архивной
поисковой
стезе.
Был в
упомянутых
статьях
еще
один
пункт
разногласий,
касавшийся
археографических
экспедиций.
Новосибирские
археографы
вывозили
с
территории
Кузбасса
старинные
рукописи
и
старопечатности.
В
самом
же
Кузбассе
никто
этим
не
занимался,
что и
стало
предметом
для
недоуменных,
но
прямых
вопросов
М.
Кушниковой.
В.
Сергиенко
считал,
что
особой
беды
в
вывозе
археографических
коллекций
за
пределы
Кузбасса
нет,
хотя
культура
края
и
лишалась
библиографических
раритетов
17-19
веков.
Была
в
этом,
конечно,
и
доля
истины:
пусть
уж
лучше
старопечатности
хранятся
в
Новосибирске,
чем
гниют
в
Кузбассе.
Так
или
иначе,
проблема
сохранности
документальных
и
библиографических
памятников
старины
была
наконец-то
поднята
на
газетный
уровень.
Расправы
с
документами,
которые
практиковались
в
архивах
даже
в 90-е
годы,
были
аттестованы
не
иначе,
как
преступлением
перед
памятью,
пусть
даже
они и
проводились
на
вполне
законном
основании
и
формальных
причин
для
предъявления
претензий
к
архивистам
быть
не
могло.
Профессионализм
архивистов
требовал
от
них
периодических
чисток
и тем
самым
вступал
в
неразрешимое
противоречие
с
моральным
долгом
культуртрегеров,
что и
было
зафиксировано
М.
Кушниковой,
которая
выступала
против
порочной
практики
истребления
документов,
поставленного
в
Кузбассе
на
поток,
и тем
самым
автоматически
противопоставила
себя
тем,
на
кого
инструкции
накладывали
обязанность
проводить
такие
чистки,
- и
полемика
стала
неизбежной…
475.
Тогулев
В.
Вучичевич
в
остях
у
Достоевского
//
Родник
сибирский.
–
Кемерово,
1994. –
21-27
октября.
О
выставке
художника
Вучичевича-Сибирского,
убитого
большевиками
в 1919
году.
Упоминаются
книга
М.
Кушниковой
«Место
в
памяти»,
отредактированная
и
литературно
обработанная
ею
книга
Ф.
Монахова
«Счастье
на
крылах»
и
готовящееся
к
печати
ее
исследование
о
Достоевском:
«…Заинтересованность
в
проведении
столь
видной
акции
выказала
Новокузнецкая
городская
администрация.
На
открытии
побывала
зав.
отделом
культуры
Екатерина
Гольцова,
приложившая
немало
сил
для
своевременного
финансирования
через
Дом
Достоевского
книжки
«Место
в
памяти»…
с
очерком
о
Вучичевиче
«С
любовью
к
Сибири».
Книжка
вышла
в
издательстве
«Кузнецкая
крепость»
и ее
появление
весьма
кстати
приурочилось
к
проведению
выставки.
Интересно,
что
там
же
издательством,
практически
одновременно,
на
средства
Кемеровского
комитета
по
культуре
в
этом
же
году
была
издана
еще
одна
книжка
с
очерком
о
Вучичевиче
–
исследование
директора
выставки
«Счастье
на
крылах»,
о чем
«Родник
сибирский»
уже
писал.
Со
слов
директора
издательства
Б.
Рахманова,
книжки
с
подобной
историко-краеведческой
тематикой
будут
в
Новокузнецке
при
содействии
отдела
культуры
городской
администрации
выпускать
и
впредь.
Сейчас,
к
примеру,
в
издательстве
лежат
сразу
два
исследования
о
кузнецком
окружении
Достоевского
(имеется
в
виду
книжка
М.
Кушниковой
«Загадки
провинции»
и
аннотированный
указатель
литературы
о
кузнецком
периоде
Достоевского,
где М.
Кушникова
числится
редактором),
поминается
там и
Вучичевич…
Это
весьма
кстати,
ибо
на
смену
выставки
Вучичевича
идет
региональная
программа
к 175-летию
Достоевского…».
476.
Тогулев
В.
Духовный
фонд
сибирской
провинции
(рубр.
«Выставки»)
//
Кузбасс.
–
Кемерово,
1994. –
15
марта.
В
статье
поминаются
картины
передвижников
И.
Шишкина,
И.
Крачковского,
Е.
Волкова,
Ю.
Клевера,
Н.
Каразина
из
частного
собрания
М.
Кушниковой,
которая
предоставила
эти
полотна
для
демонстрирования
на
передвижной
региональной
выставке
работ
художника
В.Д.
Вучичевича-Сибирского
(она
была
в
числе
организаторов
выставки).
Замысел
организовать
выставку
возник
у М.
Кушниковой
за
пятнадцать
лет
до ее
открытия:
«…Добрых
пятнадцать
лет
минуло
со
времени
специальных
телепередач
и
газетных
«подвальчиков»
о
Вучичевиче,
подготовленных
М.
Кушниковой,
…подавшей
мысль
в ту
давнюю
пору
собрать
разбросанные
по
сибирским
изобразительным
и
краеведческим
музеям
работы,
числом
до
тридцати,
в
региональную
персональную
передвижную
выставку
и
заняться
поиском
полотен
в
северных
районах
Кузбасса,
где
Вучичевич
был
убит
в 1919 г.».
477.
Тогулев
В. Не
элитарное,
а
государственное
дело:
Из
регионального
опыта
областных
администраций
(выставка
Вучичевича
продолжается)
(рубр.
«Выставки»)
//
Кузбасс.
–
Кемерово,
1994. –
26 мая.
Упоминаются
шесть
картин
передвижников,
которые
безвозмездно
были
переданы
на
прокат
М.
Кушниковой
для
региональной
выставки
В. Д.
Вучичевича-Сибирского.
Безвозмездность
эта
была
подвергнута
сомнению
в
печати
представительницей
кемеровской
музейной
сферы
Любовью
Кузнецовой.
Такой
болезненный
интерес
к
финансовым
делам
М.
Кушниковой
вполне
объясним:
ведь
именно
она
из
собственного
кармана
обеспечивала
заработную
плату
директору
выставки
Вучичевича
в
течение
года,
снабжая
его
процентами
с
собственного
депозита.
Так
что
во
всех
смыслах
выставка
Вучичевича
держалась
не
только
на ее
энтузиазме,
но и
во
многом
– на
ее
деньгах
и
доброй
воле,
как
раз в
ту
самую
пору,
когда
иные
кузбасские
музейные
и
газетные
работники
демонстрировали
такое
взволнованное
неравнодушие
не к
Вучичевичу,
а к ее
личным
делам,
изначально
ни
для
чьих
посторонних
глаз
не
предназначенных.
Одновременно
областная
газета
«Кузбасс»
назвала
ее
безнравственной
и
неэрудированной
особой.
478.
Тогулев
В.
Убыточное,
но
доброе
дело (рубр.
«Книгоиздательство
в
Кузбассе»)
//
Кузнецкий
край.
–
Кемерово,
1994. –
7
апреля.
Сообщается,
что
книга
повестей
М.
Кушниковой
«ждет
своего
часа»,
и что,
возможно,
ее
издадут
к
какой-нибудь
юбилейной
дате,
тем
более
что
заинтересованность
проявило
местное
отделение
Общества
охраны
памятников
истории
и
культуры.
Однако
в ту
пору
книгу
так и
не
издали.
Первый
том
художественной
прозы
М.
Кушниковой
увидел
свет
только
в 1999 г.
В
статье
также
сообщается,
что «Под
редакцией
Кушниковой
готовится
памятный
буклет
«По
страницам
культурного
и
исторического
наследия
Кузнецкого
края»,
его
основу
составят
малоизвестные
музейные
и
архивные
фотоматериалы,
снабженные
лаконичными,
но
эмоциональными
текстами».
Этот
буклет,
анонсированный
ВООПИКом,
тоже
не
увидел
свет,
поскольку
отпущенные
на
него
бюджетные
деньги
«погорели»
в
кемеровском
«Кузбассоцбанке».
479.
Халиулин
Г.
Ничто
не
слишком
(рубр.
«Полемика»)
//
Кузбасс.
–
Кемерово,
1994. –
9 июля.
Отклик
бывшего
парторга
Кемеровского
госуниверситета
на
статью
М.
Кушниковой
«Краеведение
на
распутье»
(написанную
в
соавторстве).
Бывший
парторг
считает,
что М.
Кушникова
«пренебрегает
не
только
принципами
и
методами,
принятыми
в
научных
дискуссиях,
но и
нормами
нравственности»
и что
якобы
она «стремится
доказать
никчемность
всего»,
что
сделано
и
делается
в
кузбасском
краеведении
на
научно-профессиональной
основе,
противопоставить
его
краеведению,
которое
они (т.е.
авторы
не
понравившейся
ему
статьи,
- авт.)
именуют
дилетантским».
Г.
Халиулин
полагает,
что
противопоставление
этих
двух
направлений
в
краеведении
«ученым-историкам
несвойственно»,
тогда
как
именно
в
Кемеровском
госуниверситете
выпускались
работы,
лишенные
элементарных
экскурсов
в «непрофессиональную»
краеведческую
историографию,
представленную
в
Кузбассе
блестящими
именами.
Г.
Халиулин
не
согласен
с
утверждением
оппонентов,
что
вузовская
«История
Кузбасса»,
написанная
еще в
60-е
годы,
уступает
обобщающим
работам
краеведов,
написанным
задолго
до 60-х
годов.
Г.
Халиулин
пытается
объяснить
удивительное
и
малопонятное
отсутствие
ссылок
в
вузовской
«Истории
Кузбасса»
на
обобщающий
труд
краеведа
В. И.
Шемелева
под
тем
же
названием,
написанный
еще в
30-е
годы.
Разгадка,
оказывается,
заключается
в том,
что
историкам
университета
«доступ
к
истории
Шемелева
был
закрыт».
Это
утверждение
Г.
Халиулина
не
согласуется
с
публикациями
о
Шемелеве
в те
же 60-е
годы,
в
коих
точно
указаны
места
хранения
рукописей
Шемелева
(кстати,
ни на
одной
рукописи
Шемелева
в 60-е
годы
не
стоял
гриф
«секретно»).
В
ответ
на
утверждение
М.
Кушниковой,
что и
второе
издание
вузовской
«Истории
Кузбасса»,
также
писавшейся
по
заказу
обкома,
не
может
соперничать
с
трудом
Шемелева
шестидесятилетней
давности,
Г.
Халиулин
удивляется
и
выражает
непонимание:
о
каком
«втором
издании»
идет
речь,
ведь
оно
еще
не
опубликовано.
Ответ
прост:
М.
Кушникова
ознакомилась
с
рукописью
этого
«второго
тома»,
готовящейся
к
печати
в
начале
90-х
годов,
и
была
удивлена
тем,
что
во «втором
издании»
практически
ничего
нового
по
сравнению
с
первым,
написанным
почти
тридцать
лет
назад,
не
было.
Г.
Халиулин
пытается
парировать
и
утверждение
М.
Кушниковой,
что
вузы
превратили
хоздоговорные
темы
по
истории
в «кормушку»,
причем
в
качестве
примера
М.
Кушникова
приводила
«Историческую
энциклопедию
Кузбасса»,
редактором
которой
Г.
Халиулин
и
являлся.
Последний
в
отклике
утверждает,
что «кормушка»
пуста,
однако
признает,
что
на 1994
год
предполагается
выделение
17
миллионов
рублей
именно
на
подготовку
к
печати
Энциклопедии.
Время
показало,
что М.
Кушникова
была
права:
за 12
лет с
1988 г.
вышел
всего
один
том
этой
«Энциклопедии»,
набранный
крупными
детскими
буквами
и
практически
не
содержащий
ссылок
ни на
архивы,
ни на
неустаревшие
библиографические
источники.
Таким
образом,
выделенные
субсидии
погорели
зря.
Ерничая,
Г.
Халиулин
выдвигает
предположение,
что М.
Кушникова
упомянутые
17
миллионов,
наверное,
сама
хочет
«перехватить».
Г.
Халиулин
полагает
также,
что М.
Кушникова
не
могла
знать
о
содержании
готовящейся
к
печати
Энциклопедии
(что
не
соответствует
истине,
так
как
она
ознакомилась
с
текстом
еще в
рукописи).
Более
того,
Г.
Халиулин
считает,
что
качество
этих
статей
М.
Кушникова
оценить
все
равно
не
смогла
бы,
даже
если
бы и
хотела,
потому
что у
нее «недостает
эрудиции».
Однако
уровень
краеведческих
статей
Энциклопедии
настолько
«детский»,
что
ее
можно
рекомендовать
разве
что
спецшколам
для
детей
с
ограниченными
способностями
либо
как
пособие
для
бывших
парторгов
Кузбасса,
которые
все,
вкупе
взятые,
не
написали
по
краеведческой
тематике
и
десяти
тысячной
доли
того,
что
опубликовала
Кушникова.
Что
касается
«эрудированности»
самого
Халиулина,
то ее
не
хватило
даже
на то,
чтобы
разглядеть
в
представленных
ему
для
печатания
в
Энциклопедии
статьях
явно
плагиаторские.
М.
Кушникова
точно
назвала
темы
этих
статей
(уже
озвученные
в
прессе
под
рубрикой
Энциклопедии).
Но,
оказывается,
даже
после
таких
прямых
указаний
«эрудированные»
ученые
из
университета
во
главе
с Г.
Халиулиным
ничего
подобного
в
Энциклопедии
не
обнаружили,
так
что
пришлось
называть
фамилии
(см.
статью
М.
Кушниковой
«Письмо
на
тот
свет»,
напечатанную
в 1995 г.).
Рассерженный
профессор
университета
заканчивает
свою
статью
так: «Будем
надеяться,
что
безответственные
авторы
не
нанесут
больше
ущерба
историкам
края
– ни
профессионалам,
ни
любителям».
Проигнорировав
личные
выпады
Халиулина
и
вскрики
о ее «безответственности»,
«неэрудированности»,
«безнравственности»,
М.
Кушникова
продолжила
разговор
о
плагиате,
о
беспомощности
университетских
историков
и их
творений,
уступающих
отдельным
краеведческим
изыскам
даже
70-летней
давности,
в
других
своих
публикациях.
Наиболее
четко
указанная
тема
нашла
отражение
в
предисловии
к «Истории
Кузбасса»
В.И.
Шемелева,
которую
она с
соавторами
«протолкнула»
в
печать
в 1998
году.
480.
Шахматов
П.
Красота
сосны,
реки,
урагана
(Размышления,
навеянные
прошедшей
недавно
в
Кемерове
выставкой
картин
Владимира
Вучичевича)
//
Кузнецкий
край.
–
Кемерово,
1994. –
29
марта.
Упоминаются
картины
передвижников,
представленные
М.
Кушниковой
на
выставку
художника
В. Д.
Вучичевича,
убитого
большевиками
в 1919 г.:
«…Художник
и его
время
представлены
работами
передвижников:
И. И.
Шишкина,
И. Е.
Крачковского,
Е. Е.
Волкова,
Ю. Ю.
Клевера,
Н.Н.
Каразина
из
частного
собрания.
Картины
эти
проверены
временем,
они
волновали
и
будут
трогать
простотой
сюжетов,
душевной
теплотой
и
знанием
художнического
ремесла…».
1995
481.
Гревнев
М.
Бездомный
гений:
Кемеровские
чиновники
намерены
«выселить»
великого
Достоевского
из
его
кузнецкого
дома (рубр.
«Записки
о
сумасшествии»)
//
Кузнецкий
край.
–
Кемерово,
1995. –
17
января.
В
статье
упоминается
письмо
директора
новокузнецкого
музея
Ф. М.
Достоевского
Татьяны
Ащеуловой,
в
котором
выражается
протест
против
рекомендаций
областного
комитета
по
культуре
переименовать
Дом
Достоевского
в «Дом
Исаевых»,
подчинить
мемориальный
музей
Достоевского
новокузнецкому
городскому
краеведческому
музею,
а
также
оспаривается
утверждение
чиновников,
что
Дом
Достоевского
«в
результате
реставрации
потерял
мемориальность».
Письмо
подписано
также
М.
Кушниковой
и
другими
специалистами-достоевсковедами.
«Костяк»
письма
был
составлен
М.
Кушниковой.
Оно
направлено
в
международное
Общество
достоевсковедов
и
губернатору
Кузбасса.
Оспариваемые
«чиновные»
рекомендации
были
в
конце
концов
сняты.
482.
Гревнев
М.
Бездомный
гений
(рубр.
«Резонанс»)
//
Кузнецкий
край.
–
Кемерово,
1995. –
16
февраля.
В
статье
выражается
протест
по
поводу
намерения
областного
департамента
культуры
переименовать
новокузнецкий
Дом
Достоевского
в
какой-то
мифический
«Дом
Исаевых».
М.
Гревнев
пишет,
что «известный
исследователь
творчества
Достоевского
Кушникова»,
равно
и
председатель
областного
отделения
Общества
охраны
памятников
истории
и
культуры
Плетнев
рекомендации
по
переименованию
известного
памятника
«однозначно
отвергли».
483.
Коган
Г.
Постижение
«кузнецкой
орбиты»
Достоевского
(рубр.
«История
культуры
России
– в
сохранении
истории
культуры
провинции»)
//
Родник
сибирский.
–
Кемерово,
1995. –
27
января
– 2
февраля.
Мысли,
навеянные
книгой
М.
Кушниковой
«Загадки
провинции»,
с
которой
Г.
Коган
познакомилась
еще в
рукописи:
«…В
последнее
время
исследователи
творчества
Ф. М.
Достоевского
все
чаще
касаются
весьма
актуальной
темы
для
нашей
современной
культуры:
загадочности
провинции
как
явления.
Они
подчеркивают
вполне
аргументированно,
что
провинция
в
ипостаси
Кузнецка
сама
по
себе
является
как
бы
одним
из
мемориалов
в
творчестве
Достоевского.
Примечательно,
что
именно
в
Кузнецке
он
впервые
встретился
с
русской
(а
поскольку
–
сибирской,
то
еще
более
усугубленной)
«глубинкой».
Семипалатинск
стоял
на
порядок
выше
–
хотя
бы то,
что в
нем
имелось
отделение
Географического
общества,
уже
само
по
себе
привлекало
туда
чиновников
и
ученых
высокого
ранга.
Свои
первоначальные,
самые
яркие
провинциальные
впечатления
Достоевский
отразил
в «Дядюшкином
сне»
и в «Селе
Степанчикове
и его
обитателях».
Многочисленные
архивные
находки
последних
лет
подтверждают
еще
одну
убедительно
аргументированную
гипотезу:
не
только
провинциальные
«кружева»
(метко
найденное
определение
для
мелких,
но
беспощадных
провинциальных
хитросплетений),
но и «провинциальность»
характеров
наложили
свой
отпечаток
даже
на
самых
«высокопоставленных»
героев
будущих
произведений
писателя.
Эта
тема
кажется
особенно
важной
и
потому
достойна
дальнейшего
и
самого
углубленного
исследования…
В
этой
связи
хочется
подчеркнуть
особо,
что
мемориален
не
только
кузнецкий
Домик
Достоевского
(названный
так
еще
столетие
назад)
–
мемориален
весь
Кузнецк
с его
климатом
и
общественным
укладом.
Наряду
с
Петербургом
–
мемориальным
городом
для
всего
почти
постсибирского
творчества
Достоевского
–
перед
нами
предстает
сибирский
город-мемориал
Кузнецк.
Это
особенно
важно,
поскольку
все
явственней
звучат
утверждения
достоевсковедов
многих
стран,
что «Достоевский
начинается
в
Сибири».
Если
сборник
«Физиология
Петербурга»
оказался
своего
рода
сенсацией
в XIX
веке,
то «физиология
Кузнецка»,
все
более
и
более
вырисовывающаяся
в
архивных
находках
последних
лет,
являет
собой
своеобразный
ключ
к
пониманию
творческой
кухни»
многих
произведений
Достоевского…».
484.
Левашова
О. Г.,
Черняева
Т. Г.,
Никитина
М. Г.
Литературная
жизнь
Алтая
//
История
Алтая.
– Ч. 1.
С
древнейших
времен
до 1917
года.
Учебное
пособие.
–
Барнаул:
Изд-во
Алтайского
ун-та,
1995. –
С. 386-389,
441.
В
подразделе
очерка
под
названием
«Роман
Л. П.
Блюммера
«На
Алтае»…»
содержатся
ссылки
на
подготовленное
М.
Кушниковой
издание
романа
Блюммера
(Увидело
свет
в 1885 г.,
переиздано
под
редакцией
М.
Кушниковой
в 1993 г.)
и
предисловие,
написанное
ею к
этому
роману.
Авторы
считают,
что М.
Кушникова
«восстанавливает
историческую
справедливость»,
и
выделяют
цитату
из ее
предисловия
курсивом.
Очерк
содержит
также
пару
пространных
цитат
из
текста
самого
Блюммера,
снабженных
комментарием,
вполне
созвучным
с
выводами,
сделанными
М.
Кушниковой.
485.
Лобанова
М. В
поисках
почвы
(рубр.
«Отклик»)
//
Кузбасс.
–
Кемерово,
1995. –
7
октября.
Отклик
на
цикл
телепередач
М.
Кушниковой
«Душа
вещей»:
«…Облик
этой
строгой
интеллигентной
немолодой
дамы
на
фоне
произведений
искусства,
который
сам
бы
мог
быть
заключен
в
портретную
раму,
наверное,
знаком
многим
кузбассовцам
по ее
телевизионным
телепередачам.
Искусствовед
и
знаток
нескольких
европейских
языков,
М.М.
Кушникова,
лет
двадцать
назад
приехав
в
Кузбасс,
внесла
в
духовную
жизнь
области
идею,
тогда
не
очень
поощряемую,
о том,
что у
Кузнецкого
края,
конечно,
должна
была
быть
некая
культурная
почва,
оставшаяся
от
прошлых
веков,
а не
только
советское
настоящее.
И за
это
время
она
действительно
открыла
корни
(и
новые
побеги)
народных
промыслов
жителей
края.
Оценила
и
поддержала
мировой
известности
картины
художника-примитивиста
Селиванова.
Исследовала
и
написала
книгу
о
пребывании
в
Кузнецке
Достоевского
и его
первой
жене,
отблесках
натуры
этой
женщины
в его
творчестве.
М. М.
Кушникова
сумела
вывести
из
небытия
историю
жизни
и
смерти
художника
Вучичевича
и
была
вдохновителем
и
активным
участником
недавней
успешно
прошедшей
по
нескольким
городам
Сибири
выставки
его
работ.
Это
то,
что
общеизвестно,
но и
этого
достаточно,
чтобы
удивиться
продуктивности
ее
деятельности.
А
ведь
кроме
того
есть
текущие
газетные
публикации
по
архивным
материалам.
Вспомните
хотя
бы ее
исследование
по
типичной
супружеской
переписке
одной
номенклатурной
кузбасской
семьи
30-50-х
гг.,
духовного
мира
этой
среды…
Кроме
того,
Мэри
Моисеевна
Кушникова
собирает
собственную
художественную
коллекцию.
И еще
есть
вот
эти
ее
периодические
выступления
по
телевидению
с
передачами
на
темы
искусства.
В
последнее
время
это
цикл
«Душа
вещей».
Раньше,
когда
Мэри
Моисеевна
вела
передачи
о
местных
ремеслах
и
представляла
народных
мастеров,
она
появлялась
на
экране
в
черно-алой
павловопосадской
шали
на
плечах.
В
этой
передаче
она
сидит
на
фоне
портретов
и
предметов
искусства
собственной
коллекции.
Не
стоит
кривить
душой,
у нее
нет
той
артистической
легкости,
которой
нас
удивляет
в
своих
литературных
рассказах
Ираклий
Андроников..,
нет «Марса
в
глазах».
Мэри
Моисеевна
на
экране
довольно
медлительна.
К
открытию
подводит
исподволь,
требует
от
слушателя,
чтобы
тот
уселся
прочно
и
следовал
за ее
мыслью
упорно.
Но
тот,
кто
проявил
интерес
и
начал
следить,
получил
немало.
Суть
того,
что
происходит,
- М.М.
Кушникова
учит
смотреть
на
предметы
искусства
и
думать…
Тут
нужны
и
тонкость,
и
фантазия,
и сой
жизненный
опыт,
и
сочувствие…
Как и
раньше,
в
передаче
«Душа
вещей»
М.М.
Кушникова
пытается
связать
нити
культуры
с
помощью
того,
чем
владеет
сама
–
своих
знаний
и
своих
вещей.
Мне
кажется,
что
сейчас
созревает
время,
когда
должна
начаться
внутренняя
самоорганизация
жизни
людей,
попытки
ее
улучшения,
украшения,
облагораживания.
И
тогда
снова
начнет
наращиваться
культурная
почва,
которую
все
двадцать
лет
пытается
открыть
под
наносами
огрубелости
М. М.
Кушникова…».
486.
Тогулев
В. Был
бы
гений
наш «попроще»…
(рубр.
«Памятники
культуры»)
//
Наша
газета.
–
Кемерово,
1995. –
28
января.
Упоминается
письмо,
направленное
в
кемеровские
и
московские
инстанции,
подписанное
несколькими
директорами
музеев,
а
также
М.
Кушниковой
(текст
составлен
ею), в
котором
высказано
недоумение
по
поводу
попыток
подчинить
новокузнецкий
музей
Достоевского
краеведческому
музею,
изменить
статус
памятника,
переименовать
его,
объявить
Дом
Достоевского
«потерявшим
мемориальность»,
равно
и
лишить
должного
финансирования
этот
объект,
нуждающийся
в
срочной
реставрации.
487.
Тогулев
В.
Охрана
памятников
и
странности
культурного
климата
провинции
(рубр.
«Мир
человека»)
//
Наша
газета.
–
Кемерово,
1995. –
4 июля.
Упоминается
письмо,
подписанное
М.
Кушниковой
и
рядом
других
достоевсковедов
и
отправленное
в
Минкульт,
в
котором
высказывается
озабоченность
затянувшейся
реставрацией
Дома
Достоевского
в
Новокузнецке.
Подчеркнуто,
что в
программу
празднования
175-летнего
юбилея
Достоевского
включено
издание
«солидных
книг
на
архивных
материалах
о
пребывании
Достоевского
в
Кузнецке
и об
отражении
этого
периода
жизни
во
всем
его
дальнейшем
творчестве»
(имеется
в
виду
книга
М.
Кушниковой
«Загадки
провинции»,
которая
вышла
через
год, и
аннотированный
библиографический
указать
«Кузнецк
в
жизни
и
творчестве
Достоевского»
с
послесловием
М.
Кушниковой).
Рассказывается
о
телецикле
М.
Кушниковой
«Совесть»,
в
котором
затрагивались
проблемы
реставрации
кемеровского
Дворца
Труда,
а
также
имеется
ссылка
на
публикацию
М.
Кушниковой
в
газете
«Добрый
вечер,
Кемерово»
(1991 г.),
посвященную
этой
же
теме.
Рассказано
о
перипетиях
с
реставрацией
«Дома
Губкиных»
–
самого
старинного
здания
в
Кемерове,
который
во
время
оно
собирались
снести,
причем
этот
материал
преподносится
автором
со
ссылками
на
статью
М.
Кушниковой.
Автор
разделяет
точку
зрения
М.
Кушниковой,
что в
деле
охраны
памятников
в
Кузбассе
до
сих
пор –
не
все в
порядке.
1996
488.
Ащеулова
Т. К
вопросу
о
методе
построения
экспозиции
Новокузнецкого
литературно-мемориального
музея
Ф. М.
Достоевского
//
Достоевский
и
современность.
Материалы
межрегиональной
научной
конференции,
посвященной
175-летию
со
дня
рождения
Ф. М.
Достоевского
(22-23
ноября
1996
года,
г.
Новокузнецк).
–
Кемерово:
Кузбассвузиздат,
1996. –
С. 10.
Объясняя
принципы
построения
экспозиции,
Т.
Ащеулова
пишет,
что
они
основываются
на
известном
тезисе
М.
Кушниковой,
и
приводит
цитату
из ее
книги.
«Новая
экспозиция,
-
пишет
Т.
Ащеулова,
-
строится
по
принципам
художественного
произведения,
которое
имеет
завязку,
кульминацию
и
развязку.
В
основу
ее
сюжета
легла
следующая
интерпретация
кузнецких
событий:
«В
Кузнецке
Достоевский
был
счастлив.
И
здесь
же
познал
такие
глубины
отчаяния,
что
на
долгие
годы
вперед
отразились
они в
его
творчестве…
Мария
Дмитриевна
Исаева
оказалась
причастна
«едва
ли не
ко
всему
будущему
творчеству
Достоевского:
«кузнецкий
узел»
нашел
свое
отражение
практически
в
каждом
романе
писателя»
(М.
Кушникова)».
489.
Ащеулова
Т.
Тернистая
биография
кузнецкой
обители
(рубр.
«К 175-летнему
юбилею
Ф. М.
Достоевского»)
//
Наша
газета.
–
Кемерово,
1996. –
12
июля.
Упоминается,
что к
юбилею
Достоевского
будет
издан
«аннотированный
справочник
о
литературе,
посвященной
«кузнецкому
периоду»
Достоевского
(один
из
редакторов
– М.
Кушникова),
равно
и
специальное
исследование
о том,
что
связывало
Достоевского
с
Кузнецком
(книга
«Загадки
провинции»
М.
Кушниковой,
написанная
в
соавторстве,
вышедшая
в «Кузнецкой
крепости»
в 1996 г.).
Сообщается
также,
что
видный
московский
альманах
«Достоевский
и
мировая
культура»
«опубликовал
обширный
очерк
о
нашем
земляке,
кузнецком
учителе
Вергунове,
который,
как
известно,
был
соперником
Достоевского
в его
любви
к М. Д.
Исаевой»
(имеется
в
виду
очерк
Кушниковой
«Из
жизни
уездного
учителя
Вергунова»).
490.
Гревнев
М. 22
дня
жизни
и 175
лет
бессмертия
//
Кузнецкий
край.
–
Кемерово,
1996. –
19
ноября.
Статья
посвящена
празднованию
в
Кузбассе
175-летнего
юбилея
Ф. М.
Достоевского.
Упоминание
о М.
Кушниковой:
«Многие
специалисты
считают,
что
кузнецкие
дни
заметно
повлияли
на
творчество
Ф. М.
Достоевского,
на
становление
его
философского
мира
–
осмысление
таких
проблем,
как
любовь,
самопожертвование,
поиску
веры.
Идеи,
образы,
прототипы
персонажей,
навеянные
кузнецкими
днями,
встречаются
во
многих
произведениях
писателя,
таких,
например,
как «Дядюшкин
сон»,
«Село
Степанчиково
и его
обитатели»,
«Братья
Карамазовы»,
«Идиот»
и
других.
Так
считают
исследователи.
Причем
свою
скромную
лепту
в
осмысление
творчества
Ф. М.
Достоевского
вносят
и
наши
местные
авторы:
здесь
прежде
всего
нужно
назвать
замечательную
кемеровчанку
Мэри
Кушникову.
Вот и
накануне
юбилея
великого
писателя
Мэри
Моисеевна
(в
соавторстве
с
Вячеславом
Тогулевым)
издала
новую
книгу
«Загадки
провинции.
Кузнецкая
орбита
Достоевского
в
документах
сибирских
архивов»…».
491.
Егоров
В. Н.
Литературно-мемориальный
музей
Ф. М.
Достоевского
в
Новокузнецке
//
Проблемы
охраны
и
использования
историко-культурного
наследия
Сибири.
Сборник
научных
трудов.
–
Кемерово:
Кузбассвузиздат,
1996. –
С.
124-136.
В
статье
сказано,
что
кузбасские
достоевсковеды
М.
Кушникова
и Л.
Никонова
«пристально
рассматривают
творческое
наследие
и
биографию»
Достоевского.
Публикация
содержит
многочисленные
фактические
ошибки
и
искажения,
в том
числе
в
датах,
в
приемах
цитирования.
Дом
Достоевского
назван
«так
называемым»
и
утверждается,
что
он «потерял
свою
мемориальность».
Сказано
также,
что «решение
об
открытии
самостоятельного
литературного
музея»
Достоевского
в
Новокузнецке
«оказалось
преждевременным».
Автор
выступает
против
известного
письма
достоевсковедов
России
и
Семипалатинска,
направленного
в
Минкульт
в 1994 г.,
которое
подписала,
в
числе
прочих,
и М.
Кушникова.
В. Н.
Егоров
сообщает,
что в
этом
письме
якобы
содержалась
информация
о том,
что
Достоевский
лично
посадил
лиственницу
перед
домиком,
в
котором
в
Кузнецке
обитала
Исаева.
Ничего
подобного
в
указанном
письме
не
утверждалось,
и
упомянутая
дезинформация
никакого
отношения
ни к М.
Кушниковой,
ни к
другим
авторам
письма
(в том
числе
двум
директорам
литературных
музеев
Достоевского)
не
имеет.
В
середине
1990-х М.
Кушникова
в
печати
выступала
против
попыток
лишить
музей
Достоевского
самостоятельности
и
объявить
Дом
Достоевского
«немемориальным»
(подобные
предложения
исходили
от
тех
инстанций,
которые
представлял
В. Н.
Егоров).
492.
Коган
Г. В.
Вместо
заключения,
или
Постижение
«Кузнецкой
орбиты»
Достоевского
//
Кушникова
М.,
Тогулев
В.
Загадки
провинции:
«Кузнецкая
орбита»
Федора
Достоевского
в
документах
сибирских
архивов.
–
Новокузнецк:
Кузнецкая
Крепость,
1996. –
С.
384-389.
Почетный
член
Международного
Общества
достоевсковедов,
кандидат
филологических
наук
Галина
Владимировна
Коган
в
послесловии
к
книге
пишет:
«…М.
Кушникова
уже в
предыдущих
исследованиях,
с
которыми
довелось
знакомиться
в
течение
последних
15 лет,
показала,
какое
огромное
психологическое
значение
имели
для
последующего
творчества
Достоевского
те
загадочные
всего
22 дня,
которые
по
канонизированным
подсчетам
провел
в
общей
сложности
великий
писатель
в
Кузнецке.
Правомерно
подчеркивая
всякий
раз,
что
значимость
города
или
дома
в
биографии
человека
измеряется
не
длительностью
пребывания,
а
интенсивностью
пережитого,
- тем
более
для
писателя-психолога
масштаба
Достоевского,
- М.
Кушникова
убедительно
отметила
отпечаток
«кузнецких
дней»
писателя
в
ряде
его
произведения:
«Дядюшкин
сон»,
«Идиот»,
«Преступление
и
наказание»
и др.
В
последней
книге,
вышедшей
в
издательстве
«Кузнецкая
крепость»
в 1992
году,
«Черный
человек
сочинителя
Достоевского»,
автор
впервые
в
литературоведении
пытается
найти
прямые
аналогии
между
«кузнецким
периодом»
Достоевского
и
повестями
«Вечный
муж»
и «Записки
из
подполья»,
написанными
уже
не по
горячим
следам,
как,
например,
«Дядюшкин
сон»,
а
много
лет
спустя
и
далеко
от
Кузнецка.
Книга
«Загадки
провинции»…
является
как
бы
естественным
продолжением
«Черного
человека»,
«расшифровывающим»
многие
загадки,
заданные
ее
автором».
493.
Тогулев
В. Без
любови
прожить
можно…
(рубр.
«Новые
книги»)
//
Кузбасс.
–
Кемерово,
1996. –
4
апреля.
Упоминается
подготовленное
М.
Кушниковой
к
печати
переиздание
публицистического
романа
Л. П.
Блюммера
«На
Алтае»
(1885 г.),
увидевшее
свет
в 1993 г.
494.
Тогулев
В.
Демарши
энтузиастов
(рубр.
«19
апреля
–
международный
день
памятников
и
исторических
мест»)
//
Наша
газета.
–
Кемерово,
1996. –
18
апреля.
Упоминается
книга
документов
и
воспоминаний,
подготовленная
к
печати
в
литературной
обработке
и с
предисловием
М.
Кушниковой
– «Кузнецкая
школа»,
посвященная
170-летнему
юбилею
кузнецкого
уездного
училища:
«Наилучшим
памятником
целой
когорте
краеведов
и
старожилов
Кузнецка
(тех,
на
которых
деятельность
ВООПИКа
обычно
держалась
и
держится)
было
бы
издание
упомянутого
сборника
к 170-летнему
юбилею
одного
из
старейших
памятников
Кузнецка
–
уездного
училища…
К
осени
1995 г.
книга
была
закончена
и
предъявлена
в
Кузнецкое
районное
отделение
народного
образования,
причем
успев
получить
немало
положительных
откликов
вполне
заслуженно,
ибо
не
теряет
своей
занимательности
и
значимости
по
сей
день.
Однако
книжка
застряла
и на
сей
раз.
Причина,
разумеется,
банальна:
нет
денег.
На
сегодняшний
день
книга
–
едва
ли не
единственный
специальный
крупный
источник
по
истории
просвещения
в
Кузбассе
в
дореволюционную
пору,
не
исключая
«Кузнецкой
летописи»
И.С.
Конюхова
и
воспоминаний
Вениамина
Булгакова,
где
об
училище
написано
несравненно
меньше…
А
между
тем
170-летний
юбилей
Кузнецкого
училища
имеет
далеко
не
местное,
не
городское,
и
даже
не
всекузбасское,
а
региональное
значение,
поскольку
училище
–
одно
из
самых
первых
и
очень
немногих,
образованных
в
Сибири…».
Названная
книга
увидела
свет
только
в 1999 г.
495.
Тогулев
В.
Знаешь
ли ты
Кузбасс?
//
Наша
газета.
–
Кемерово,
1996. –
26
марта.
Упоминаются
книги,
к
изданию
коих
прямое
отношение
имела
М.
Кушникова
(хотя
ее
имя и
не
называется).
Дается
лестная
оценка
«Кузнецкой
летописи»
Ивана
Конюхова
(написана
в 1867 г.,
опубликована
усилиями
Кушниковой
в
издательстве
«Кузнецкая
крепость»
в 1995 г.
– она
автор
предисловия,
комментариев,
а
также
составитель);
отмечается,
что
впервые
в
книжном
варианте
очерк
о
Конюхове
вышел
в 1984 г.
в
книге
Кушниковой
«Остались
в
памяти
края»;
сказано,
что к
375-летию
Кузнецка
был
переиздан
впервые
с 1885 г.
роман
Л. П.
Блюммера
«На
Алтае»
(автор
предисловия
М.
Кушникова
–
именно
она
предоставила
рукопись
в
издательство);
анонсируется
выход
в
свет
объемистого
«кирпича»
о
кузнецком
окружении
Достоевского
(т.е.
книжки
М.
Кушниковой
«Загадки
провинции»,
увидевшей
свет
в 1996 г.);
сообщается,
что
книги
Кушниковой
«Место
в
памяти»
в
Кемерове
«днем
с
огнем
не
сыщешь»;
высказано
сожаление,
что
по
техническим
условиям
Кемеровское
книжное
издательство
смогло
выпустить
книжку
Вениамина
Булгакова
с
воспоминаниями
о
дореволюционном
Кузнецке
(литературная
обработка
и
предисловие
М.
Кушниковой)
только
в
сокращении;
выражается
чувство
глубокого
удовлетворения
тем,
что
книга
Кушниковой
«Черный
человек
сочинителя
Достоевского»
находит
читателя
далеко
за
пределами
области
(в
Москве,
Ленинграде,
Семипалатинске,
Омске,
Барнауле,
Канаде,
Германии,
Японии,
США,
Израиле
она
есть).
496.
Тогулев
В. В. К
вопросу
о
периодизации
кузбасского
достоевсковедения
//
Творчество
Ф. М.
Достоевского:
проблемы,
жанры,
интерпретации.
Тезисы
выступлений
на
первой
региональной
молодежной
научной
конференции.
–
Новокузнецк:
издание
Новокузнецкого
литературно-мемориального
музея
Ф. М.
Достоевского,
1996. –
С. 5-6.
В
статье
поминаются
«бои
за
сохранение
Дома
Достоевского
в
Кузнецке
и
открытие
музея
Ф. М.
Достоевского,
в чем
особенная
роль
принадлежала
Г. В.
Коган
и М. М.
Кушниковой»,
а
также
то,
что «накопление
архивных
данных»
по
теме
Достоевского
в
Кузбассе
в 80-90-е
годы
происходило
во
многом
усилиями
М.
Кушниковой.
497.
Тогулев
В. В. К
историографии
«Вергуновского
пассажа»
//
Достоевский
и
современность.
Материалы
межрегиональной
научной
конференции,
посвященной
175-летию
со
дня
рождения
Ф. М.
Достоевского
(22-23
ноября
1996
года,
г.
Новокузнецк).
–
Кемерово:
Кузбассвузиздат,
1996. –
С. 14-15.
В
статье
сообщается,
что
еще в
1992-1993
гг.
для
готовящейся
к
печати
книжки
М.
Кушниковой
(написана
в
соавторстве)
«Загадки
провинции»
(1996)
под
эгидой
новокузнецкого
литературно-мемориального
дома-музея
Ф. М.
Достоевского
под
руководством
и
редакцией
Т.С.
Ащеуловой
«было
собрано
около
сотни
документов
о
Вергунове
(сопернике
Достоевского
по
любви
к М. Д.
Исаевой,
- сост.)
и его
контактах,
в том
числе
содержащихся
в
двадцати
трех
ранее
неизвестных
делах,
для
чего
в «училищных»
фондах
томского
архива
за
период
1850-1870-е
гг.
было
просмотрено
практически
каждое
третье
дело…
В
результате
двухгодичного
поиска
сформировалась
концепция,
которая
опрокидывает
односторонне-негативную
оценку
личности
Вергунова,
основанную
на
чересчур
эмоциональных
высказываниях
А. Г. и
Л. Ф.
Достоевских
и их
ревностном
отношении
к
памяти
первой
жены
писателя,
равно
и
подвергнуты
сомнению
однозначно
нелицеприятные
оценки
личности
Вергунова,
данные
в
работах
Н.
Левченко
и А.
Шадриной,
которые
в
подкрепление
своим
выводам
о
такой
сложной
персоне,
как
Вергунов,
ссылаются
лишь
на
два
или
на
три
документа,
которые
лежат
на
поверхности
архивного
поиска».
«Полагаем,
-
говорится
в
заключительной
части
статьи,
- что
основой
подхода
к
раскрытию
фактов
биографии
Вергунова
должен
быть
тезис
о
противоречивости
любой
натуры
как
таковой
и
односторонние
оценки
тут
неуместны…».
498.
Тогулев
В.
Секреты
оптимизма
//
Наша
газета.
–
Кемерово,
1996. –
17 мая.
Упоминается
«ряд
книг,
связанных
с
кузнецким
периодом
Достоевского»
(имеются
в
виду
книги
Кушниковой),
роман
Л. П.
Блюммера
«На
Алтае»
(переопубликованный
впервые
после
1885 г.
только
в 1993 г.
усилиями
Кушниковой
в
издательстве
«Кузнецкая
Крепость»),
а
также
справочник
«Кузнецк
в
жизни
и
творчестве
Ф. М.
Достоевского»
(Кушникова
–
один
из
редакторов).
Вся
эта
продукция
выпускалась
под
эгидой
Новокузнецкого
Дома-музея
Ф. М.
Достоевского,
с
которым
Кушникова
тесно
сотрудничала.
1997
499.
Белогвардеец
А. М. М.
Кушниковой
//
Кемерово.
–
Кемерово,
1997. –
29 мая.
Стихотворение
поэта
Алексея
Патшина
(псевдоним
А.
Белогвардеец)
называется
«М. М.
Кушниковой»
и
написано
на
станции
Плотниково.
В
стихотворении
автор
уделяет
М.
Кушниковой
и ее
роли
в
культуре
края
один
абзац:
Этнограф.
Схимник.
Краевед.
Скребет
по
горстке…
Крупицей
памяти
взойдет
В
улусах
шорских.
В
личном
архиве
М.
Кушниковой
хранится
ксерокопия
названного
номера
газеты
с
автографом
Патшина:
«Славному
и
доброму
человеку
с
самыми
светлыми
чувствами
посвящаю
свой
труд».
500.
Исторический
тендер
(Новокузнечане
издадут
историю
Кемерова)
(рубр.
«Новости
–
Кузбасс»)
//
Кузнецкий
край.
–
Кемерово,
1997. –
31
июля.
Анонсируется
выход
в
свет
первой
книги
«Страниц
истории
города
Кемерово»,
написанной
М.
Кушниковой
в
соавторстве:
«…Шесть
издательств
Кузбасса
участвовали
в
конкурсе
на
право
выпуска
трехтомника
«Страницы
истории
города
Кемерова»
и
книги
«Хроники»,
а
победило
в нем
новокузнецкое
издательство
«Кузнецкая
крепость»,
возглавляемое
писателем
Борисом
Рахмановым.
Глава
Кемерова
Владимир
Михайлов
утвердил
итоги
тендера,
и «Кузнецкая
крепость»
уже
приступила
к
выполнению
заказа…».
501.
Кислюк
М. О
возрождении
духовности
Кузбасса
//
Наша
газета.
–
Кемерово,
1997. –
22
апреля.
Бывший
губернатор
Кузбасса
М.
Кислюк
подписал
предисловие
к
книжке
М.
Кушниковой
«Плач
золотых
звонниц»
(написана
в
соавторстве).
Предисловие
составлено
самой
М.
Кушниковой
по
просьбе
сотрудника
областной
администрации
Э. Н.
Вольфсона.
Подписав
предисловие,
М.
Кисклюк,
тем
не
менее,
содействие
в
издании
книги
не
оказал.
Между
тем,
предисловие
оказалось
опубликованным,
что
выглядело
двусмысленно.
Так
что
книгу
М.
Кушниковой
пришлось
издавать
на
собственные
средства.
Книга
снабжена
предисловием
самой
М.
Кушниковой,
которое
слово
в
слово
и
букву
в
букву
дублирует
тот
текст,
что
подписал
Михаил
Кислюк.
Газетная
же
публикация
текста
М.
Кушниковой,
подписанного
М.
Кислюком,
снабжена
была
также
и
врезкой
от
редакции,
в
которой
имя М.
Кушниковой
хоть
и не
называется,
однако
беглая
характеристика
самой
книжки
все-таки
дается:
«О
мотивах
воздвижения
Знаменского
собора,
-
сообщается
во
врезке,
- М. Б.
Кислюк
пишет
в
предисловии
к
книге
«Плач
золотых
звонниц»,
которая
ждет
издания.
Эта
книга
–
своего
рода
фон,
подчеркивающий,
какие
усилия
должно
было
приложить,
чтобы
в
Кузбассе
началась
реконструкция
и
воздвижение
храмов,
а
одновременно
и с
этим
–
прежде
всего
–
огромная
работа
по «реконструкции
души»
человеческой».
В
самом
же
предисловии
книга
рецензируется
весьма
сдержанно
и
лаконично:
«Предложенная
читателю
книга…
это
одна
из
малых
граней,
необходимых
для
восполнения
разрушенной
панорамы
драматической
истории
церквей
в
Кузбассе.
В
этой
книге
приводятся
дотоле
малоизвестные
документы
Государственного
архива
Кемеровской
области,
которые
касаются,
пожалуй,
самого
«загадочного»
периода
этой
истории.
Периода
не
явного
разрушения
храмов
и не
явного
уничтожения
священнослужителей,
а
самого
скрытного
и
потому
самого
коварного,
когда
государство,
по
видимости
вещей
разрешило
церкви:
«живи!»,
а на
самом
деле
самыми
изуверскими
способами,
-
поскольку
коверкающими
человеческую
душу
–
толкало
самих
священнослужителей
способствовать
закрытию
храмов.
Трагические
их
судьбы
приведены
в
этой
книге…».
502.
Плющев
В.
Неюбилейное
о
юбилейных
книгах
(рубр.
«Издано
в
Кемерове»)
//
Кузбасс.
–
Кемерово,
1997. –
4
сентября.
Упоминается
готовящаяся
к
печати
в
издательстве
«Кузнецкая
Крепость»
книга
М.
Кушниковой
«Страницы
истории
города
Кемерово»
(название
книги
Плющевым
извращено):
«…Тем
временем
идут
разговоры
о
подготовке
книжки
«Кемерово».
Вроде
уже и
конкурс
провели
среди
издателей,
выигранный
«Кузнецкой
крепостью»
из
Новокузнецка.
Попутного
ветра,
как
говорится,
в
спину.
Однако
грызут
сомнения:
почему
обошли
Кемеровское
книжное
издательство,
которое
уже
пять
раз
давало
жизнь
подобным
книгам
об
областном
центре?
Новокузнецкие
писатели-издатели
– это,
наверное,
хорошо,
но
опытные
редакторы
в
Кемерове,
через
сердце
и ум
которых
прошли
пять
предыдущих
изданий,
все-таки
лучше…».
М.
Кушникова
с
соавторами
неоднократно
возвращались
к
темам,
затронутым
В.
Плющевым.
Они
удивлялись,
как
директор
Кемеровского
книжного
издательства
А.
Титова
могла
одновременно
писать
по
инстанциям,
что М.
Кушниковой
«требуется
твердая
редакторская
рука»,
и
одновременно
рассчитывать
на то,
что
книги
М.
Кушниковой
будут
издаваться
именно
в ее
издательстве.
Но
при
подготовке
первого
тома
«Страниц
истории
города
Кемерово»
издательство
А.
Титовой
было
проигнорировано
по
другим
мотивам:
его
услуги
посчитали
слишком
дорогостоящими,
а
издательская
редактура
не
была
представлена
достаточно
подготовленными
профессионалами,
способными
разобраться
в
тонкостях
краеведческой
тематики.
Более
подготовленным
М.
Кушникова
посчитала
редакторский
коллектив,
представленный
известными
не
только
в
Кузбассе
историками,
литераторами
и
архивистами,
с
которыми
она
многолетне
тесно
сотрудничала.
503.
Сергиенко
В.
Страницы
биографии
города
(рубр.
«Издательский
проект»)
//
Кемерово.
–
Кемерово,
1997. –
30
октября.
Упоминается
книга
М.
Кушниковой
(с
соавторами)
«Страницы
истории
города
Кемерово»:
«…Администрация
Кемерова
поддержала
начинания
творческой
группы
о
подготовке
трехтомного
издания
документальной
публицистики
об
истории
областного
центра
Кузбасса…
Общий
объем
этих
книг
–
около
2500
книжных
страниц,
которые
готовились
в
течение
нескольких
лет и
потребовали
кропотливого
поиска
не
только
в
архивах,
но и
библиотеках
и
музеях
с
привлечением
ранее
неизвестных
источников.
Основной
своей
задачей
группа
(авторов)
считала
новый
подход
к
осмыслению
жизненного
пути
нашего
города.
В
нашей
работе
мы
большое
внимание
уделяли
персоналиям.
Возможно,
многие
читатели
встретят
знакомые
фамилии
своих
сверстников,
а,
возможно,
и
близкородственные
фамилии.
Идя
навстречу
пожеланиями
читателей,
городская
администрация,
возможно,
могла
бы
организовать
подписку
на
это
издание,
первый
том
которого
должен
выйти
в
свет
в
конце
ноября
–
начале
декабря
1997 г.,
а
последующие
тома
– в
1998
году.
Издание
иллюстрировано
современными
и
старинными
редкими
фотографиями
из
знаменитого
фотоархива
почившего
краеведа
П. П.
Мельникова
и
отличается
качественным
полиграфическим
исполнением…».
504.
Страницы
нашей
истории
(рубр.
«Анонс»)
//
Кемерово.
–
Кемерово,
1997. –
27
ноября.
Анонсируется
выход
книги
М.
Кушниковой
(с
соавторами)
«Страницы
истории
города
Кемерово»:
«…Уведомляем
кемеровчан,
что в
декабре
с.г. в
киосках
города
появится
1-й
том
трехтомного
издания
«Страницы
истории
города
Кемерово».
Последующие
два
тома,
а
также
книга
«Кемерово:
хроника
основных
событий
в
документах
и
материалах»
будут
изданы
в
течение
1998
года.
Группа
авторов,
историков-архивистов
и
литераторов,
предлагает
читателям
оригинальную
работу,
которая
является
результатом
многолетнего
труда.
Это
биография
нашего
города,
отраженная
в
документах
архивов
и
личных
собраний,
которые
никогда
ранее
не
публиковались.
Подписку
на
это
интересное
издание
можно
оформить
в
управлении
культуры
городской
администрации…».
Упомянутые
в
анонсе
сроки
оказались
не
выдержанными:
третий
том «Страниц
истории»
вышел
только
в 1999
году,
«Хроника»
же
вообще
не
была
издана
ввиду
резкого
охлаждения
названного
управления
культуры
к
означенному
книжному
проекту
(подробнее
см.
раздел
рецензий:
ст. В.
Тогулева
«С
любовью
к
городу»).
505.
Тогулев
В. «Народы,
теряя
память,
теряют
жизнь»
//
Наша
газета.
–
Кемерово,
1997. –
17
апреля.
Имя
М.
Кушниковой
в
публикации
не
называется,
но
упоминаются
результаты
ее
работы
на
поприще
охраны
памятников
и
книгоиздания
в
1996-1997
гг.
Сказано
о том,
что
вышло
«объемное
исследование
историков,
активистов
ВООПИКа
«Загадки
провинции»…»
(книга
М.
Кушниковой,
написанная
в
соавторстве),
а
также
книжка
по
истории
КМК: «в
числе
авторов
мы
находим
писателей,
многолетне
сотрудничавших
с
областным
отделением
ВООПИК»
(имеется
в
виду
прежде
всего
М.
Кушникова).
Упоминается
также
книга
о
кузнецком
уездном
училище,
основанном
в 1826 г.:
«Книга
получила
отличные
рецензии
от
работников
культуры
и
архивистов»
(речь
идет
о
книге
«Кузнецкая
школа»,
в
которой
собраны
воспоминания
о
самом
старом
учебном
заведении
Кузбасса,
литературно
обработанные
и
вышедшие
с
предисловием
М.
Кушниковой,
увы,
только
два
года
спустя).
В
связи
с
выходом
в
свет
справочника
о
памятниках
Кузбасса
упоминается,
что в
1978-1982
г. о «Доме
Губкиных»
было
написано
«никак
не
меньше,
чем о
знаменитых
кузнецких
памятных
местах»
(подразумеваются
публикации
М.
Кушниковой)
и
выражается
недоумение,
почему
в
выпущенном
справочнике
информация
об
этом
памятнике
истории
и
архитектуры
начисто
отсутствует.
Сообщается
также,
что
городская
администрация
«проявила
интерес
к
подготовленной
объемной
книге,
построенной
на
архивных
материалах
и
посвященной
истории
города
Кемерово»
(то
есть
книге
М.
Кушниковой
и ее
соавторов
«Страницы
истории
города
Кемерово»).
Поминается
и
рукопись,
«привлекшая
внимание
губернатора
области,
который
даже
составил
предисловие
к ней»
(имеется
в
виду
книга
М.
Кушниковой,
написанная
в
соавторстве,
«Плач
золотых
звонниц»,
она
увидела
свет
в
конце
1997 г.,
но
губернатор,
подписав
предисловие,
профинансировать
ее
отказался).
506.
Шатская
Т. (Высказывание
о
политической
безыдейности
статей
М.
Кушниковой
на
партсобрании
газеты
«Кузбасс»
от 25
августа
1976 г.)
//
Кушникова
М.,
Сергиенко
В.,
Тогулев
В.
Страницы
истории
города
Кемерово.
Книга
первая.
–
Новокузнецк:
Кузнецкая
Крепость,
1997. –
С.
565-566.
Запротоколированная
речь
Т.
Шатской:
«В
отделе
культуры
редакции…
сами
по
себе
темы,
факты
–
яркие,
а
потому
не
сразу
разглядишь,
что
исполнение
работы
не
так
прогрессивно
по
сути…
Не
случайно
самая
главная
претензия
– к
идейной
направленности
публикаций.
В
отчетном
докладе
на XXV
съезде
партии
есть
такие
слова:
«Главным
критерием
оценки
общественной
значимости
любого
произведения
была
и
остается
его
идейная
направленность».
А
посмотрите
внимательно
статью
«Говорит
современник»:
тут и
колорит,
и «чрезмерное
давление
интеллекта
и
фантазии»,
и
даже
культура
оформления
экспозиции,
только
не
идейное
содержание
работ
наших
художников.
Каков
же он,
наш
современник?
Борьба
форм,
красок,
борьба
техники,
но –
не
идей…»
(статья
«Говорит
современник»
принадлежит
перу
М.
Кушниковой).
Примечание:
жирными
литерами
выделены
сборники
и
плакаты,
составленные
М.
Кушниковой,
а
также
ее
переводы
и
вышедшие
под
ее
редакцией
или в
литературной
обработке
книги.
Далее >> |
